Крис Карлден - Пророк смерти

Голос Фредди в телефоне прерывался и доносился словно откуда-то издалека.

Фредди был первым среди берлинских криминальных репортеров. В «Берлинском бульварном листке» он считался почти легендой. Настоящее имя Фредди было Пауль Фэрбер. Из-за огромного шрама, который остался после пожара – причины тщательно скрывались – и который обезобразил почти всю левую половину его лица, он получил это прозвище в честь обожженного до неузнаваемости серийного убийцы Фредди Крюгера из фильма «Кошмар на улице Вязов». Любого другого такое прозвище смущало бы, Паулю же было абсолютно все равно. Фредди был маленьким, неухоженным, и его лохматые волосы обычно лоснились. К тому же он был очень неприветлив и угрюм. Терпели его по одной-единственной причине: он делал свою работу лучше других и оставался в боевой готовности в любое время дня и ночи. Никто не знал, как Фредди это удавалось и какими источниками он пользовался, но зачастую он намного раньше конкурентов узнавал о преступлениях, а иногда успевал на место их совершения даже до полиции и делал там фотографии, чего уже не разрешали прибывшим позже журналистам. Год назад Фредди в очередной раз лишился прав за «пьяное» вождение и до сих пор не сумел получить новые. Проблема заключалась в том, что с его работой, где нужно как можно быстрее, а еще лучше до конкурентов, оказываться на месте преступления, он очень зависел от своей машины. И так как он был очень ценен для газеты, к Фредди приставили практиканта, который днем и ночью по любому требованию находился в его распоряжении в качестве водителя. Несмотря на напряженность такой работы, для молодых новичков это был лучший способ познакомиться с профессией криминального репортера, скучать им при этом тоже не приходилось.

Дружбой Фредди нисколько не дорожил. Лишь в Бене по какой-то причине души не чаял.

И теперь Бен недоумевал, что означает взволнованный звонок Фредди. Он чувствовал себя так же скверно, как и накануне, голова была мутная. Единственное отличие от вчерашнего пробуждения состояло в том, что из коматозного состояния его вывел не телефонный звонок: за полчаса до этого Бен сам очнулся в прихожей собственной квартиры. С трудом поднялся и в ванной плеснул себе в лицо холодной воды. Затем в полуобморочном состоянии сидел перед чашкой кофе, пока затрезвонивший телефон не вырвал его из очередного небытия.

– Уходи оттуда! Полицейские уже на пути к тебе. Впрочем, мы тоже. У тебя есть максимум две минуты.

Бену пришлось отвести трубку от уха – так громко Фредди орал в телефон. Под «мы» он мог иметь в виду только себя и своего практиканта Лукаса Кернера, который несколько последних месяцев сопровождал его в погоне за самыми бесцеремонными репортажами. И тот факт, что сюда едет как полиция, так и криминальный репортер, мог означать только одно: Бена снова хотят заключить под стражу в связи с убийством Тамары Энгель. От одной лишь мысли о тесной тюремной камере у Бена свело желудок. Не говоря уже о заголовках, которые выдаст Фредди.

Бен уже заразился суетой и с телефоном у уха бегал по комнате взад и вперед. Одновременно он вспомнил, что прошлым вечером как раз собирался покинуть свою квартиру. Он хотел добровольно переночевать в полиции, чтобы иметь алиби на случай, если убийца Тамары Энгель, как заявлено, снова совершит преступление в 2:41. Почему вместо этого он, полностью одетый, пришел в себя в прихожей квартиры – этому у Бена не было объяснения. Но теперь он стал догадываться, почему Фредди хотел его предупредить. Речь шла уже не только о Тамаре Энгель. Но не успел Бен спросить, как Фредди опередил его:

– Час назад нашли труп женщины, и для полицейских ты убийца.

Должно быть, Фредди услышал об этом по радиоканалу, который использовала полиция и который он круглосуточно прослушивал. Бен задержал дыхание и зажмурился. Ясно, что полиция будет считать его главным подозреваемым. И если у него нет алиби, ему нечего противопоставить этому подозрению. Бен подошел к окну и выглянул на улицу.

Его мозг лихорадочно работал. Что он делал вчера вечером? Вспомнил, что хотел выйти из квартиры. Но сделал ли это или по неизвестной причине тут же упал на пол – этого Бен просто не знал. Снова провал памяти? Можно ли этим действительно объяснить его пробуждение на полу в прихожей в ботинках и куртке? По крайней мере, о падении говорили многочисленные болезненные ушибы на теле. Но что стало причиной? Затем Бену в голову пришла другая мысль, от которой его охватил ужас. Он ведь мог сначала покинуть квартиру и упасть в обморок лишь после возвращения. Если это так, тогда он должен задать себе вопрос, что делал в свое отсутствие. Похоже, у полиции на этот счет сомнений не было. Но, как и накануне, Бен ничего не помнил о событиях ночи. А это не лучшая позиция, чтобы защищаться от обвинений в убийстве. Эти мысли вертелись в голове у Бена, а взгляд блуждал по полу гостиной, пока не остановился на одной точке. Из-под кресла выглядывал какой-то предмет. Бену хотелось, чтобы это оказалось не тем, на что походило. Лишь сейчас он заметил, что по-прежнему держит телефон в ладони, хотя рука уже опустилась от шока вниз. Из трубки снова загремел голос Фредди. Он говорил так громко, что понять его слова не составляло никакого труда.