Олег Дивов - След зомби

Журнал закрылся, Таня невольно подняла глаза. Двое улыбающихся мужчин, еще молодых, лет по тридцать, в ничем не примечательных темных куртках-пуховках. Довольно крупные ребята, почти одинаковой комплекции. Очень приятные лица, открытые и спокойные. Как-то уж слишком уверенно они держатся, обычно мужики на меня таращатся во все глаза — изучают, хищники мелкие…

— Доброе утро! — хором заявили мелкие хищники.

— Еще раз… — добавил тот, что справа, чуть тоньше в кости и выше ростом. Поперек лба у него Таня разглядела почти заживший неровный шрам.

— Доброе, — кивнула Таня. — Это был пароль? — Она показала на журнал, запнулась и начала хохотать. На обложке красовалась голая женская задница умопомрачительных форм.

— Н-да… какая неприятность, — заметил без малейшего смущения парень со шрамом, пристально разглядывая попу. Второй, перекосившись от подавленного смеха, отобрал у него журнал, подмигнул Тане и спросил:

— Поехали?

— Туда? — еле-еле выговорила Таня, показывая на журнал.

Парни дружно прыснули. Таня не без труда сдержала очередную вспышку веселья и посмотрела на второго. Так, ничего, симпатичный мужик без особых примет.

— Я ж те говорил… — выдавил мужик без примет в адрес напарника.

— Извините, — парировал тот. — Культурка подкачала. Не эстеты мы, барышня! — обратился он к Тане. — Мы так… бойцы невидимого фронта.

— Вы охотники за привидениями, — сказала Таня и осеклась. «Молчи, дура такая! Они ведь могут быть… А кем им еще быть? Почему я должна их бояться?»

— Мы охотники… — кивнул второй, посерьезнев.

— Его зовут Лебедь, — вставил парень со шрамом. — А я — Ветер.

— И если у вас найдется хотя бы час, — продолжил Лебедь, — то мы будем очень рады отвезти вас в Школу.

— Это наша конура, — объяснил Ветер. — Она же контора, мастерская, прачечная, сливочная… — Тут Лебедь ткнул его локтем, и Ветер поспешно закруглился: — Короче говоря, Дом Охотника.

— Вы только что посетили фирму, которую мы называем Штаб, — сказал Лебедь. — Мы полагаем, что обитающее там руководство отяг… отягощено узким и однобоким видением проблемы. Впрочем, это беда любого руководства. Оно всегда отяг… — Лебедь сделал обеими руками дирижирующий жест и добил-таки утомительное слово: — …ощено.

— Демосфен! — страшным шепотом сказал Ветер.

— А мне нравится, — улыбнулась Таня. Потрясающее спокойствие исходило от этой пары. Впервые за сегодняшнее отвратительное утро Таня почувствовала себя в безопасности. «Ты хотела мужиков с собаками? Вот они. А собаки — будут».

— Я впервые в жизни выступаю перед настоящим журналистом, — сказал Лебедь Ветру надменно. — Дай же мне оттянуться в полный рост!

— Еще минута, и на нас начнут смотреть, — сказал Ветер.

— То есть, если ты свое отвыпендривался, уже пора мотать?

— Мы не можем вам доказать, что мы — это мы, — обратился Ветер к Тане. — У нас есть кое-какие навороченные документы, но они от Внутренних дел. Маскировка. Потом, они действительно очень крутые, вы их даже прочесть толком не сможете. Вы спросили: фотография — это пароль? Да, это пароль. Мы не в силах вас заставить поехать с нами. Мы можем только заинтересовать.

— А что вы выиграете, если я поеду с вами? — спросила Таня. Она уже приняла решение. — Я просто рядовой журналист. Ничего больше.

— Есть люди, которым виднее, чем нам, — сказал Ветер. — Они считают, что вы — гораздо больше.

— В любом случае, — поднял указательный палец Лебедь, — только обладая всей полнотой информации, вы сможете принять единственно верное решение.

— Цицерон! — развел руками Ветер.

— А почему у вас такие странные имена? — спросила Таня.

— В машину! — вместо ответа скомандовал Лебедь Ветру. Охотники синхронно повернулись к Тане спиной и шагнули к стоящему у обочины автомобилю. Это был совсем не «Ровер», а невообразимо грязная и на вид насквозь ржавая «Лада» восьмой модели. Ветер, походя вытащив у напарника из кармана свой журнал, просочился на заднее сиденье. Лебедь сел за руль. Дверь со стороны тротуара осталась распахнутой — и Таня, не раздумывая, шагнула к ней. «Ну что, хмырь очкастый, посмотрим, чья возьмет?»

В это время Очкарик, вопреки Таниным ожиданиям, не расстреливал иностранных шпионов, не мучал кошку и даже не бил жену. Он запер дверь кабинета, уселся и достал из жилетного кармана маленький, не больше ногтя, кусочек иссиня-черного металла. Положил его на стол и некоторое время любовался им издали. Удивительный материал был словно живой — его поверхность мерцала, по ней пробегали волны, иногда она вспучивалась изнутри, как будто пытаясь лопнуть и выплеснуть из себя нечто, чему нет названия. Сила мерцания и частота волн нарастали, и через несколько минут над поверхностью чудесного предмета начал подниматься легкий синий дымок. Тогда человек снял очки, положил сгусток темноты на ладонь и, близоруко щурясь, принялся вглядываться в видимые только ему одному пляшущие рисунки. Очкарик не знал и знать не хотел, как и когда эта удивительная вещь попала к нему в руки. Но ему страшно было даже представить, что когда-то они с этой капелькой тьмы были разъединены. Да нет же, этого не было. Не могло быть. Синий дымок пошел гуще. Очкарик отвел от него глаза и задумчиво оглядел кабинет. Он уже не щурился. Он видел все. Все.