Джузеппе Д'Агата - Тайна Бутлегера, или Операция Ноктюрн

Юрек внимательно посмотрел на нее:

— Должен то же самое сказать о вас?

— Что я красивый мужчина?

Они посмеялись. Наконец-то лед растаял.

— Вам известно, что я поляк?

— Да.

— А какие мы, поляки, знаете?

— Говорят, что вы сумасшедшие, наглые, жестокие, эгоисты…

— Молодец. Продолжайте.

— Пьяницы, коварные, невежды, ленивцы. Однако вы-то работаете.

— Торгую алкоголем. Скорее всего потому, что ценю тех, кто его пьет. Кто вообще пьет. Это же не настоящая работа — это лишь способ выжить.

— И у вас никогда не было никакой профессии, серьезной… работы?

— Я никогда не работал. Из принципа.

— Какого принципа?

— Свободному человеку скучно работать.

— Не согласна.

— А я и не спрашивал вашего мнения.

Задетая за живое, Мерилен рассердилась:

— Вы наглец. Действительно поляк.

— Почему вы не замужем? — спросил Юрек, рассматривая ее и ведя машину все быстрее и неосторожнее.

— Это мое дело, — сухо ответила Мерилен. — Обращаю ваше внимание, что вон там, прямо перед вами, красный светофор.

Игнорируя замечание, Юрек проехал на красный, прибавив скорость. Офицер дорожной полиции напрасно свистнул ему вслед.

— У меня впечатление, что наши темпераменты вполне могут сочетаться.

— Мне так не кажется, отнюдь. Смотрите лучше вперед, вы проехали на красный.

— Когда-то я знал одну женщину, похожую на вас.

— Наверное, вам стоило бы притормозить, иначе этот мотоцикл…

— Лет тридцати. Бледную, как призрак. Служащую.

— Совсем как я, — сухо заметила Мерилен. — И какова же ее судьба? Вы убили ее?

— Как вы угадали?

Юрек взглянул вперед и чудом избежал столкновения.

— Я поняла по тому, как вы водите машину. А кроме того, вы ведь поляк.

— У нас есть и хорошие черты.

— Стремление покончить жизнь самоубийством, например. Видите ли, если бы вы немного чаще смотрели на дорогу…

— Вы правы. Смерть не слишком пугает нас.

— И даже чужая, мне думается. Вон там сейчас две старушки переходят улицу.

Юрек притормозил, объехал старушек и снова нажал на газ.

— Поскольку нам нечего терять, будем отважны. В Англии ведь именно так и говорят: отважный, как поляк.

— Нет. Видите ли, там говорят: пьяный, как поляк.

— Ах да, я перепутал.

— Если теперь повернете направо, избежав столкновения вон с тем автобусом, то, оставшись в живых, я, наверное, смогу сообщить вам, что ирландцы тоже отважны… — Она схватилась за приборную доску, стараясь избежать удара от резкого торможения, потом с вызовом посмотрела на него. — Я по происхождению ирландка. Знаете, какая разница между поляком и ирландцем?

Юрек вопросительно посмотрел на нее.

— И те и другие атакуют танки верхом на коне, но только поляки верят в победу, — сказала Мерилен.

Юрек расхохотался и, свернув на улицу, ведущую к школе, поехал вдоль ограды парка. Потом с вызовом посмотрел на Мерилен.

— Это действительно так, — сказал он. — Мой отец граф Андржей Рудинский скончался в полдень пятнадцатого сентября тысяча девятьсот тридцать девятого года под гусеницами немецкого танка, раздавившего его вместе с лошадью в жидкой грязи.

Мерилен ужаснулась:

— Простите, я не хотела… — Она умолкла, заметив, что Юрек не слушает ее.

Опять о чем-то задумавшись, он смотрел на дорогу перед собой, и на лице его блуждала улыбка.

Дети толпились возле ворот, кто-то еще играл во дворе под присмотром учительницы, среди них была и Барбара, дочь английского посла, в красном платье, столь похожая на Соню. Мерилен окликнула девочку, та обернулась и, увидев ее, побежала навстречу.

Тем временем Юрек искал Соню и, не найдя ее, обратился к учительнице:

— Здравствуйте, синьора. Моя дочь уже ушла?

— Да, мистер граф. Несколько минут назад. Она сказала, что сегодня вернется домой на автобусе, потому что…

— Нет-нет, — вмешалась Барбара. — За ней приехал какой-то мистер в машине…

Юрек был изумлен, а Мерилен в растерянности смотрела на него.

— Что ты говоришь, Барбара? — удивилась учительница. — Я видела, как она пошла на остановку.

— Да нет же, нет, — настаивала Барбара и указала место, где остановился «мерседес» Шабе. — Вон там была та машина.

Тень прошла по лицу Мерилен.

— Какая машина? — спросил Юрек.

— Машина старика, — тотчас ответила Барбара.

Мерилен содрогнулась и на мгновение представила землистое лицо Шабе.

— Старика? — удивился Юрек, стараясь скрыть беспокойство.

— Да, да, — сказала Барбара. — Весь седой.