Джузеппе Д'Агата - Тайна Бутлегера, или Операция Ноктюрн

— Нет.

Уэйн взял ее за руку:

— Давай выходи.

— Зачем?

— Как зачем? Это же я виноват, что ты здесь и что не состоялась поездка в Позитано, я должен, по крайней мере, загладить свою вину.

— Ты ничего мне не должен и тем более то, о чем ты подумал.

Уэйн снова рассмеялся:

— Не феминистка ли ты случайно?

— Оставь, Питер, не выношу эти глупости.

Уэйн сжал ее руку посильнее и заставил выйти из машины.

— Да, хочу спросить тебя кое о чем. — Он привлек ее к себе и посмотрел в глаза. — Ты что, с дерева слезла?

— Как это понимать?

Он взял ее под руку и повел к дому.

— Вот послушай. Однажды, несколько миллионов лет назад, пара обезьян, проснувшись как-то утром, обнаружила, что на дереве больше нет фруктов. Тогда обезьяна-самец сказала обезьяне-самке: «Спустись вниз и поищи что-нибудь поесть». Но обезьяна-самка возразила: «Нет, иди ты». И таким образом мужчина впервые слез с дерева. Какой ужас оказался внизу! Чтобы спастись, ему пришлось встать на две ноги и научиться бегать. Бедняжка остался без шерсти и хвоста. Но зато нашел еду. Тогда его подруга тоже захотела слезть с дерева. С тех пор это делают многие, а некоторые и все еще не решаются, потому что жить внизу очень трудно. — Он остановился и указал на нее пальцем. — Так, значит, ты слезла с дерева?

— Ну да. Только совсем недавно. Еще не привыкла бегать.

Уэйн весело рассмеялся:

— Вот почему ревнуешь! Ты ревнивая женщина, тоскующая о дереве!

— Ах, Питер, ну как же ты умен!

Уэйн открыл дверь и любезно пропустил Мерилен вперед. Они вошли в лифт, и уже через несколько секунд дверь открылась в прихожей квартиры с современной обстановкой. Однако из лифта никто не вышел, оттуда лишь доносились какие-то негромкие звуки, потом зазвучал смех. И наконец появились болтающиеся в воздухе женские ноги: Уэйн не без труда пытался вынести Мерилен из лифта на руках. Наконец это ему удалось.

— Действительно, кто бы мог подумать, что мы поженимся в лифте! — засмеялась она.

— Как это поженимся? Всего лишь поцелуй, самый обычный. Затянувшийся, пожалуй…

Он взглянул в лифт и сделал вид, будто хочет вернуться туда все так же, держа ее на руках.

— Нет, нет. Я только хотела сказать, что ты несешь меня на руках как новобрачную.

— Потому лишь, что ты впервые пришла ко мне в дом. Отметим это событие, как того требует традиция.

Он отнес Мерилин в гостиную, продолжая подтрунивать:

— Я со всеми так поступаю.

— Ах вот что? А потом?

Уэйн опустил ее на пол:

— Потом ставлю на пол, принимаю душ, чищу зубы…

— …И идешь спать. Видишь, по крайней мере, есть причина, почему я до сих пор предпочитала, чтобы ты приезжал ко мне.

— Неправда. Просто не любишь раздеваться в незнакомом доме. Ты же всегда так оправдывалась.

Мерилен положила на стол папку, которую Уэйн протянул ей в лифте, когда брал ее на руки, и стала расхаживать по комнате, осматривая гостиную. Поправила подушку на диване, потрогала безделушки там и тут, провела рукой по книгам на стеллаже, взглянула на бумаги и документы, грудой лежавшие на небольшом письменном столе.

— Книги, бумаги повсюду. Сколько всего интересного тут можно почитать!

Она взяла папку и хотела открыть ее. Уэйн не позволил:

— Не надо, оставь в покое!

Она попыталась задержать бумаги в руках.

— А что? Разве у нас есть секреты друг от друга?

Ему удалось завладеть папкой.

— Дипломатические секреты, конкуренция посольств. Ты англичанка, я…

— А это что такое?

Она приметила какую-то брошюру и захотела полистать ее. Уэйн вмешался:

— Тайны. Нигерийцы!

Поскольку Мерилен продолжала перебирать бумаги, он поспешил забрать их.

— Тут редкие вещи. Любовные письма… — заметил он.

Продолжая игру, она выхватила у него из рук какую-то страницу.

— Любовные письма, напечатанные на машинке? На титульных листах?

Ей удалось прочитать «Шаффер & Сыновья», но Уэйн отнял у нее бумагу.

— Черт возьми. Никогда не видел женщины любопытнее!

Он уходил от нее с бумагами в руках, а она упрямо преследовала его.

— Ты делал то же самое, когда впервые пришел ко мне домой. Ну покажи. Хочу посмотреть, что там написано…

Уэйн отстранил ее, поспешно уложил папку и бумаги в ящик и, заперев его, опустил ключ в карман брюк.

— Ничего не поделаешь. Мы, торговые партнеры, ведем очень важные дела, которые весьма интересуют англичан… — Он обнял ее. — Особенно англичанок. Теперь, когда приехали нигерийцы с нефтью и ураном, представляю, как забегали в твоем посольстве. Умираете от зависти. Спорю, что в твоем офисе теперь полно разных типов, примчавшихся из Лондона с бомбочкой и чемоданами денег, чтобы перекупить наших нигерийцев. Разве не так?