Крис Картер - Экзекутор

Едва они вошли в их кабинет, как Гарсия взялся за другой дневник отца Фабиана.

— Ты наткнулся хоть на какой-то абзац в этих дневниках о дурных снах, которые годами мучили отца Фабиана? — спросил Хантер, открывая один из томов в кожаном переплете на своем столе.

— А как же. — Гарсия нашел нужный том. — И я хотел задать тебе тот же самый вопрос. Один и тот же навязчивый сон, который пугал его до потери сознания.

— Совершенно верно.

— Я отметил это. Вот оно. — Он нашел дневник и открыл его на заложенной странице. — Послушай.

«3.00. Я только что снова проснулся. Несколько минут с трудом мог перевести дыхание. Руки продолжали дрожать, а мое одеяние промокло от холодного пота. Я был слишком испуган, чтобы снова заснуть. Слишком испуган, чтобы закрыть глаза. Снова тот же сон. Все эти годы он никогда не оставлял меня. Почему, Господи? Почему я мучаюсь этими видениями? Неужели это предвестие того, что меня ждет?»

— Я уже натыкался на несколько кусков, которые звучали точно так же, — заметил Хантер.

— Похоже, что этот сон часто преследовал его. — Гарсия положил на стол открытый дневник. — Может, это ничего не значит. — Он пожал плечами. — Все мы то и дело видим плохие сны.

Хантер откинулся на спинку стула.

— Много ли ты знаешь людей, которые, задыхаясь, просыпаются от таких снов; их колотит, они обливаются потом и так перепуганы, что долго не могут вновь уснуть?

Гарсия задумался было и слегка покачал головой.

— Сны, которые оказывают такое воздействие на человека, обычно основаны на какой-то реальности. Может, очень давней, но тем не менее она существовала.

— Не уверен, что понимаю твою мысль.

— Если ты видишь сон, основанный на фантазии, — объяснил Хантер, — например огнедышащего дракона, не важно, какой он жестокий или страшный, твое подсознание понимает, что это невозможно, что это фантазия. Он может испугать тебя, но не должен вызвать паническую реакцию.

— Но если ты видишь сон, основанный на реальности, например, что ты получил удар ножом, — Гарсия ухватил мысль Хантера, — твое подсознание понимает, что шанс столкнуться с таким случаем весьма реален.

Хантер кивнул:

— Большинство ночных кошмаров имеют в основе пережитую в жизни травму. Мы не можем контролировать их. — Он показал на открытый дневник. — Я знаю о таких снах. Они у меня были.

Гарсия долго смотрел на его руки в шрамах.

— После дела Распинателя. Как и у меня.

Какое-то время они молча читали дневник, пока Гарсия не выругался сквозь зубы:

— О, мать твою!

Хантер вскинул голову:

— Что ты нашел?

— Ночной кошмар отца Фабиана. Ты не поверишь…

Хантер ждал, чтобы Гарсия продолжил, но оцепеневший взгляд его напарника был прикован к открытому дневнику, который он держал в руках.

— Карлос! Что ты нашел?

Гарсия обмяк на стуле и глубоко вздохнул.

— Послушай вот это. — Он перевернул обратно несколько страниц. — «Уже очень поздно, но я не могу заснуть. Я проснулся от этого сна примерно час назад, и то время казалось мне более реальным, чем обычно. Я дрожал с головы до ног.

Я перепуган.

Как-то я читал о способе избавиться от страха — записать его. Это символизирует акт выталкивания его из памяти».

Гарсия посмотрел на Хантера.

— Хорошо известная техника, — подтвердил тот.

Гарсия перевернул страницу и продолжил чтение:

— «Я в первый раз пишу об этом.

Мне не всегда была присуща вера. Когда я был молодым, думал, что я неуязвим. Я и моя компания друзей.

Мы терроризировали всех, от школьников до учителей и семей по соседству. Мы считали себя классными ребятами — настоящие засранцы».

Губы Гарсии сложились в тонкую нервную усмешку. Ему было трудно представить отца Фабиана как «засранца».

— «Как-то вечером мы, как всегда, болтались около парка. Нам было скучно. Мы начали пить еще днем, и кое-кто из нас уже крепко набрался. Кто-то увидел бродячую собаку, которая рылась в мусоре. Это была тощая старая дворняжка с истертой седой шерстью. Ее тело было покрыто засохшей кровью от ран, оставшихся после драк. Внезапно один из ребят нашей компании вскочил и погнался за собакой. Мы все присоединились к нему. Мы словно рехнулись. Мы размахивали кулаками и орали: „Лови ее… лови ее!“ Одна из ее ног плохо слушалась. Собака не могла бежать, как полагается, так что она хромала, пытаясь скрыться».

Хантер поставил локти на стол и наклонился вперед.