Джеймс Холл - Под покровом дня

— О, Боже, — сказала Кейт. — Похоже, это серьезно .

На Саре была одна из футболок Торна, длинная, серая, доходившая ей почти до колен. Она вытащила из холодильника буханку ржаного хлеба и, зажав ее подмышкой, продолжала еще что-то искать. Оторвав виноградную гроздь, стала засовывать виноградины в рот одну за другой. Жуя виноград, она захлопнула дверцу холодильника, вскрыла пакет с хлебом и вынула несколько верхних ломтиков.

Торн смотрел на нее, и все в ней ему нравилось: как она выглядит в этой футболке, и то, что она проголодалась, и то, как растрепались ее волосы, пока они занимались сексом. Ее кожа, обгоревшая на солнце. И больше всего ему нравилось то, как непринужденно она вела себя здесь, в его домике, где была всего одна комната.

— У тебя же нет тостера? — она не обернулась к нему, но, казалось, чувствовала, что он за ней наблюдает, и получала от этого удовольствие.

— Да я не большой любитель тостов.

— Похоже, так и есть.

Сара покрутила выключатель духовки.

— Духовка тоже не работает, — сказал Торн. — Только задняя левая горелка.

— Как оригинально.

Торн приподнялся на локтях, чтобы взглянуть на нее. Она улыбнулась ему, чуть сонному. В мерцающем свете двух фонарей-молний ее кожа отливала медью. Игра света — на самом деле ее кожа была жемчужно-белой. Для Торна это было приятным разнообразием, даже экзотикой, в этой стране опаленных солнцем людей. Ему нравилось смотреть, как его загорелые руки скользят по ее белому телу. Это приводило его в необъяснимое возбуждение.

Торн спросил: «Ну а у тебя сколько горелок?»

— Четыре, — ответила она. — И все работают.

— Готов поспорить.

— Не надо, Торн. Не стоит так заноситься.

Он пропустил укол мимо ушей. Нет причин ссориться. Возможно, она права: их чувства тоже разгорались медленно. Но все же этот любовный жар был сильнее всего, что Торну когда-либо доводилось испытывать.

— Степень свободы человека прямо пропорциональна количеству горелок, без которых он может обойтись.

— Ну если ты хочешь, чтобы тебя продолжали навещать подружки, тебе нужно обновить бытовую технику.

— А я-то полагал, что все вы приходите полюбоваться видом. — Торн встал с постели и подошел к ней.

Скептически наклонив голову, она сказала:

— Ну, это довольно-таки жалкий вид. Все какое-то поникшее и сморщенное.

— Иногда и он может доставить удовольствие, — парировал Торн.

Он притянул ее к себе и заключил в объятия, его кожа все еще была влажной.

— М-м-м. — Она крепко обняла его, так что у него хрустнуло в спине.

— Засадим еще косячок? — Он произнес это, уткнувшись ей в плечо и пытаясь своим бедром раздвинуть ее ноги чуть пошире.

Выскользнув из его объятий, она сказала:

— Ты знаешь, мне что-то перестали нравиться люди, которые курят травку.

— Мне тоже, — ответил Торн. — Но вряд ли можно сказать, что мы курим травку. Это не совсем так.

— Я это делаю, только когда я вместе с тобой. Мне казалось, тебе это нравится.

— Да, нравится. Что бы ты там ни думала. Мне-то казалось, что тебе это нравится, — сказал Торн. — Пока ты не появилась, я много лет не прикасался к травке. У меня еще с семьдесят восьмого года осталось полпакетика.

Они раскурили косяк, сидя на открытой веранде и глядя на Блэкуотер Саунд, на ритмичные вспышки маяка, указывающего проход судам, идущим по внутреннему фарватеру. В сторону Майами двигался реактивный самолет, на его крыльях тоже мигали огоньки в такт указателю фарватера. Торн почувствовал, как внутри разливается тепло, как уходит скопившееся в нем напряжение.

— Для того, кто никогда не курит травку, у тебя всегда самый лучший товар, — сказал Торн, медленно выпуская дым.

Она качнулась вперед в дубовом кресле-качалке и забрала у него самокрутку. Перед тем как затянуться, она сказала:

— Одно из преимуществ работы в суде. Если вдуматься, единственное преимущество.

— Чертовски хорошее преимущество. Какой кайф! Это лучше, чем иметь четыре работающие горелки.

— Да, это хорошо, — сказал она. — Но не слишком.

— Неужели все государственные защитники курят травку?

— Бывшие хиппи все до единого. Хуже всего в этом отношении прокуроры штата. Судьи тоже хороши. Я знаю парочку судей, которые впадают в ярость, когда кого-то пытаются осудить за хранение легких наркотиков. Они нюхают товар, качают головой. Высмеивают прокуроров. Говорят им, что если они хотят добиться обвинительного приговора, пускай предъявят наркоту потяжелее. Такое происходит в совещательных комнатах, а в зале заседаний они отказывают в рассмотрении дела сразу же после речи защитника.