Бен Элтон - До последнего звонка

— То есть, миссис Бишоп, вы не верите в то, что у вашего мужа могли быть какие-либо отклонения от так называемых сексуальных норм, — подвел итог Ньюсон. — Тогда следующий вопрос. — Он улыбнулся, но внутри него кипел гнев. Неужели у этой женщины не было ни грамма уважения к нему? И почему? Потому что в нем пять футов четыре дюйма и рыжие волосы. И Наташа, прекрасная Наташа почувствовала необходимость его защитить.

— Пожалуйста, расскажите нам, что случилось в то утро, когда на вашего мужа было совершено нападение, — продолжил он.

Миссис Бишоп почувствовала, что победила, и успокоилась.

— Я ходила за покупками, а Эд был дома, потому что перебрал накануне. Мы все перебрали. Англия — Турция. Прекрасный вечер. Эд снял весь паб. Частная вечеринка. Гуляли до трех ночи. Нехилых денег стоит еда и все остальное. Полный бар закусок. Пей что хочешь, даже шампанское для девочек. Вот такой вот был Эд.

— Англия победила, не так ли?

— Конечно, мы победили.

Ньюсон не интересовался футболом, но даже он знал о блистательной победе Англии. [1] Эта подробность позволяет точно определить время действия романа: матч отборочного турнира чемпионата Европы 2004 года, в котором сборная Англии победила со счетом 2:0 сборную Турции, состоялся 2 апреля 2003 года. (Прим. ред.)

— В общем, Эд спал все утро, я ушла часов в девять. Я поехала в Южный Кенсингтон, потому что в «Прада» и «Гуччи» была большая распродажа. Меня не было пару часов. Я взяла «бентли», потому что мой маленький «мерс» был в сервисе. Я вернулась и как раз собралась крикнуть Хуаните, чтобы вытащила мои сумки из багажника, когда этот ублюдок набросился на меня.

— Сзади?

— Конечно, сзади. А не то я всадила бы ему каблук в задницу, и попомните мое слово, когда-нибудь я так и сделаю.

— То есть вы не могли сопротивляться?

— Он потащил меня. Трус поганый, мать его. Прижал мне тряпку к лицу. А потом я очнулась в кухне, связанная, рядом с Хуанитой.

— Ее тоже связали?

— Да, хотя в этом и нет необходимости. Это не женщина, а тупая болонка, мать ее.

— Вы не видели нападавшего?

— Я чувствовала его руку у себя на шее, и больше ничего. Я ее и сейчас чувствую. Думаю, это был сильный парень, небольшой, но крепкий. По крайней мере, мне так показалось.

— Вы уверены, что это был мужчина?

— Да, наверное. Конечно, в наше время так сразу и не определишь. Женщины ходят в тренажерный зал и накачивают мышцы, как чернорабочие. Лесбиянки. Но это же модно, да? Мадонна и другие выглядят как здоровые мужики. Просто кишки сводит от отвращения.

— И что случилось после того, как вы пришли в себя?

— Ничего. Мы с Хуанитой сидели и смотрели друг на друга весь день и всю ночь и слушали музыку, которую этот парень включил в комнате. Такая тоска: братья Эверли, и Дэл Шэннон, и Platters , и клифф-ричардовская «Двигай!», крутил одно и то же снова и снова. А когда между песнями была пауза или песня попадалась тихая, мы слышали, как кричал Эд в спальне наверху. Всю ночь…

И снова поразительное самообладание миссис Бишоп дало трещину, но она быстро пришла в себя, на этот раз обретая силы в слабости своей горничной.

— Хуанита обоссалась вся, на мои полы надула . Корова чертова. Я ее уволю, чес-слово. В общем, утром Эд перестал кричать, и мы услышали, что этот парень уходит, и я думала, что если когда-нибудь его поймаю, то кастрирую, а мы все сидели, пока не пришла моя Лиз-Мари и не привела детей, и тогда мы вызвали вас.

От горничной Бишопов толку не было. Она подтвердила, что мистер Бишоп впустил в дом мужчину и проводил в комнату. Она вошла спросить, не хотят ли они чего, но мистер Бишоп велел ей уйти. Она вспомнила, что мистер Бишоп налил выпить себе и гостю, и даже подумала, с чего это они так рано пьют виски. Подозреваемый сидел спиной к двери, и Хуанита видела только его макушку. Она не могла вспомнить цвет волос.

Ньюсон отметил, что Хуанита постоянно отводит глаза в разговоре и смотрит на пол перед собой. Он подумал, что Бишопы вряд ли были самыми добрыми и тактичными хозяевами.

В конце разговора миссис Бишоп проводила Ньюсона и Наташу до двери, до той самой двери, которая, по ее словам, не открылась бы ни перед одним враждебно настроенным человеком. Возможно, именно это напомнило ей о вопросах Ньюсона.

— И я не забыла, что ты мне сказал, дружок, — сказала она. — Не волнуйся. Адам убил бы человека и за меньшее, и можешь быть уверен, что в нашей семье до фига людей, которые сделают это с большим удовольствием, расскажи я им.