Майкл Бирнс - Святая кровь

Дверная ручка медленно повернулась и открыла задвижку — щелк!

Наконец дверь неловко, в три приема, распахнулась, явив взгляду того, кто ее открыл.

Шарлотта опешила. Перед ней был молодой еврей, неброской внешности, в свежей белой рубашке, черных брюках, черных туфлях. Он сидел в инвалидном кресле.

Чувствуя сильное искушение наброситься на своего поработителя-инвалида — хотя при всем ее желании сделать этого не дали бы путы, — Шарлотта просто наблюдала в замешательстве за тем, как хрупкий мужчина вкатился в комнату. Ясно ведь, что в таком физическом состоянии человек не мог совершить похищение. Тогда какая роль во всем этом отведена ему?

Землистого цвета лицо в свете флуоресцентных ламп напоминало лик призрака. Поначалу он показался ей намного старше, чем был на самом деле. Намного старше. Но при ближайшем рассмотрении Шарлотта решила, что перед ней скорее юноша, чем мужчина.

— С вами все в порядке? — спросил он, стараясь говорить тихо. — Кивните, если да.

«В порядке? Он шутит?»

Устало сощурив глаза, она покачала головой.

— Я не собираюсь разговаривать с вами, — шепотом признался парень.

Его параноидальный взгляд метнулся назад, к двери.

— Я сниму ленту с вашего рта, если пообещаете мне не кричать.

Еще один взгляд на дверь.

— Иначе они вас услышат, — доверительно шепнул он.

Не зная, как действовать в этой ситуации, Шарлотта кивнула.

— Вот и хорошо.

Налегая на обручи, юноша направил кресло поближе. Он протянул руку и длинными тонкими пальцами попытался поддеть краешек ленты, залеплявшей рот Шарлотты.

Она обратила внимание, что передние зубы парня все время прикусывали затвердение на нижней губе. Такие же затвердения были и на пальцах — кое-где едва не кровоточащие.

«Явно какое-то компульсивное расстройство. Этот мальчишка настоящая развалина».

— Будет, наверное, больно… — извиняющимся тоном проговорил он и, подсунув кончики пальцев под ленту, ухватил за край и стянул ее.

Шарлотта сразу же сделала глоток свежего воздуха и выдохнула. Зная, как ужасно сейчас может пахнуть у нее изо рта, оправдываться она не собиралась. Собственное горло казалось ей песочницей. С немигающим взглядом, полным негодования, она молча выжидала, что скажет мальчишка.

Сгорбившись в кресле, он опустил взгляд на колени и провел руками по брюкам — там, куда накапал пот с лица Шарлотты. Затем принялся аккуратно сматывать ленту.

— Вы очень красивая, — пробормотал он, подняв глаза.

В отличие от многих мужчин, как правило зачарованных изумрудными глазами Шарлотты, этот паренек все смотрел на ее длинные, блестящие, вьющиеся каштановые волосы.

«Подари мальчишке шанс», — велела она себе, изо всех сил пытаясь заставить язык вымолвить хоть слово.

— Зачем я здесь?

Робкий взгляд юноши вновь упал на ленту в руках.

— Мне не дозволено говорить вам об этом.

— Мужчина, который был вместе со мной… С ним все в порядке?

Шарлотта почувствовала сильнейший прилив адреналина.

«Господи, только бы в порядке!»

Не поднимая глаз, он обдумывал вопрос несколько секунд, прежде чем ответить.

— Не знаю.

— А кого-нибудь еще здесь содержат со мной? — решила она уточнить. — Мужчину… лысого такого?

Совсем смутившись, юноша покачал головой.

Шарлотта боролась с отчаянием. Но предполагать самое страшное еще слишком рано. Пора браться за дело.

— А вы… И они… Вы террористы? — сухо спросила она.

Мальчишка опалил ее изумленным взглядом и хихикнул.

— Ничего смешного, — сурово отрезала она. — Брать людей в заложники не смешно.

Он весь сжался, поднял дрожащий палец помассировать задергавшееся веко и проронил:

— Простите…

— Кто это сделал? Кто вы? Кто они, те люди?

Отказываясь отвечать, он мотал головой.

— У меня есть право знать это.

Он опять покачал головой.

— Господи, но это же глупо, — буркнула Шарлотта.

Парень вскинул на нее широко распахнутые глаза.

— Не говорите так, — вполголоса сказал он, веко его трепетало. — Нельзя поминать имя Господа всуе.

«Да он, похоже, дурачит меня».

— Что-то не припомню, чтобы Бог одобрял киднеппинг, — парировала Шарлотта. — Зачем я здесь? — резко повторила она свой вопрос.

Он явно струсил и опустил глаза на свои ладони. Лента уже была свернута в плотный квадратик, обкусанными ногтями мальчишка щипал ее истрепанные концы. С большой неохотой он проронил лишь одно слово.

— Кости…