Майкл Бирнс - Святая кровь

— Помни, Шарлотта, мы знаем, что Земля не плоская, а Солнце — в центре нашей Солнечной системы. Ответ здесь, — он показал на монитор, — ты найдешь его.

Подмигнув, он вышел в коридор.

Сквозь стену из прозрачного стекла она смотрела, как Олдрич шагнул в лифт.

— Вот только я не Коперник, — пробурчала Шарлотта, когда сомкнувшиеся двери лифта скрыли Эвана.

Не успела она развернуться с креслом к монитору, как на столе ожил телефон. Она нажала кнопку громкой связи.

— Бэ-эм-эс, отдел генетических исследований.

— Док, это Лу.

Шарлотта тотчас узнала характерный бруклинский говорок охранника. Густой низкий голос гармонично дополнял его мощную фигуру.

— Привет, Лу. Что случилось?

— Секундочку…

Из динамика она услышала его тяжелые шаги, затем закрылась дверь и отсекла отдаленный шум голосов. До ее слуха донеслись скрип обивки кресла и пыхтение устраивающегося на нем Лу.

— Прошу прощения. Пришлось идти в офис, чтобы переговорить с вами. В общем, тут у нас внизу парень какой-то — у ресепшн. Спрашивает вас. Я ему, мол, вы здесь больше не работаете. Сто раз повторил.

Шарлотта резко выпрямилась в кресле.

После того как она рассказала Олдричу обо всем случившемся в Ватикане: как тот бандит Конте гнался за ней буквально до самых ворот, — они решили, что лучше будет убрать ее имя из списка сотрудников компании. Для соблюдения большей анонимности Олдрич изъял всю служебную информацию о Шарлотте. Ей даже сменили номера мобильного и домашнего телефонов.

— Но он такой баран упертый… Ох, простите мой французский, — продолжил Лу. — В общем, отказывается покинуть помещение, пока не скажем ему, тут вы или нет. Собираюсь позвонить в полицию, но…

— Как его имя, знаете?

— Конечно. Разговаривает он как лепрекон. [39] Эльф, который всегда носит кошелек с шиллингом (в ирландском фольклоре). — Лу вдруг отклонился от темы. — И похож на этого, с эмблемы «Лаки чармс»… [40] Lucky Charms — товарный знак детского сухого завтрака.

— Моя родня, кстати, тоже из Ирландии, — прервала его Шарлотта. — Помните, у меня рыжие волосы и зеленые глаза?

— Ох… Виноват. Но у вас такой классный загар…

— Имя, Лу!

Однажды у ресепшн она нечаянно услышала, как бывший вышибала ночного клуба говорил оценивающе о сотрудницах фирмы. И сейчас лучше пресечь его излияния, прежде чем он прокомментирует ее «классную фигуру».

— Ага, секундочку.

Опять пауза, затем скрип кресла, шелест бумаги.

— Имя — Донован. Патрик Донован.

«Отец Патрик Донован? Здесь?»

— Просто хотел предупредить вас перед тем, как звонить черно-белым: [41] Black-and-White — полицейская патрульная машина. может, у него есть что к вам, да и они на всякий случай вам перезвонят…

— Погодите, Лу, — остановила его Шарлотта, все еще не оправившись от изумления. — Он лысый, примерно пять футов девять дюймов… лет сорока пяти или чуть больше?

— Лысый, как детская попка. И на нападающего национальной баскетбольной ассоциации он не тянет ни по возрасту, ни по росту, это уж я вам точно скажу.

— Выпишите ему пропуск и отправьте ко мне.

— Уверены? — разочарованно спросил он.

— Он не опасен. Ручаюсь.

— Как скажете. Будет наглеть — кричите.

Она отключила линию и откинулась на спинку кресла. Что же заставило Донована проделать такой путь из Ватикана?

Каждый раз, когда открывались двери лифта, Шарлотта реагировала, как маленькая девочка, с нетерпением поджидающая возвращения домой любимого папули. Она даже поймала себя на том, что грызет ненаманикюренные ногти.

Во время ее недолгого пребывания в Ватикане — эту поездку с разрешения БМС организовал ей Патрик Донован — священник вел себя как бдительный хозяин, присматривавший за каждым ее шагом. Шарлотта была далека от мысли, что это он натравил на нее Конте, как только она собралась потихоньку бежать из Ватикана. Она помнила выражение глаз Донована, когда Конте завез ящик с упакованным внутри оссуарием в ватиканскую лабораторию. Конте работал явно не на него.

Двери лифта плавно разошлись в третий раз, и мужчина в джинсах и клетчатой рубашке с короткими рукавами и белым визитерским беджиком на нагрудном кармане шагнул в коридор. Выражение его лица было растерянным. Даже без черного костюма и белого воротничка Шарлотта сразу же узнала Патрика. Поднявшись с кресла, она улыбнулась, помахала ему через стекло и направилась к двери.

— А можно обнять священника? — спросила она.