Ли Чайлд - Сплошные проблемы и неприятности

Ламейсон посмотрел на свой мобильник, а потом набрал номер. Однако он не стал перезванивать. Ричер ждал, но его телефон молчал, а Ламейсон начал разговаривать с кем-то другим.

Десять минут спустя в «крайслере» приехал Леннокс. Черный костюм, короткая стрижка, грузная фигура, мясистое красное лицо. Еще один третий номер, заместитель Суона, коллега Паркера. Он вышел из машины и скрылся внутри здания. Через пятьдесят минут прикатила Маргарет Беренсон. Дракониха. Человеческие ресурсы. Семь часов утра. Она прибыла на серебристой «тойоте» средних размеров, не останавливаясь, проехала в разбитые ворота и припарковалась возле самого входа в здание. Потом она быстро прошла внутрь. Вскоре появился Ламейсон и поставил оставшегося рядового караулить ворота. Паркер устроил вторую линию обороны у разбитых дверей. Он так и не снял плащ.

Через некоторое время появились еще два менеджера. Ричер предположил, что они отвечают за финансы и строительство. Часовой жестом показал, что они могут входить, а Паркер встретил их у двери. Еще позже прибыл какой-то управляющий высшего ранга, пожилой человек на «ягуаре», его с поклоном встретили у ворот и в дверях. Однако он так и не вылез из «ягуара», ограничившись разговором с Паркером через открытое окно. Затем он уехал. Очевидно, он избегал прямых контактов с подчиненными.

Потом события перестали происходить, и в течение двух часов было спокойно.

Где-то в середине этого периода им позвонила Диксон из Хайленд-Парка. Они с О'Доннелом находились там с шести часов утра и видели, как прибыла троица охранников. Ламейсон и Леннокс почти сразу же уехали. Потом стали подъезжать рабочие. Для полноты картины Диксон сказала, что они оставляли свои автомобили в радиусе двух кварталов от фабрики.

— Тут все на полном серьезе. Целый комплекс зданий, высокий забор, превосходная система безопасности. А внутри ангар для вертолета. Там и сейчас стоит вертолет. Белый «Белл-двести двадцать два».

В полдесятого утра дракониха ушла. Она ловко лавировала между осколками стекла, на мгновение задержалась у выхода, а потом решительно направилась к своей «тойоте». В этот момент зазвонил сотовый телефон Ричера, предназначенный для связи с его командой. Это была Нигли.

— Работаем вместе? — спросила она.

— Обязательно, — ответил Ричер. — Ты ближе, я подальше. Пришло время рок-н-ролла.

Он надел перчатки и завел двигатель своей «хонды» одновременно с Беренсон, которая повернула ключ зажигания «тойоты». Она приехала сюда справа, значит, выезжая, повернет налево. Ричер проехал двадцать ярдов и развернулся на перекрестке с соседней улицей. Тело у него затекло после долгого сидения на месте. Его «хонда» медленно покатила вдоль ограды «Новой эры». «Тойота» пересекла парковку. В квартале от себя Ричер увидел «хонду» Нигли, медленно едущую в облаке белого пара. Беренсон миновала разбитые ворота и свернула налево. Нигли повторила ее маневр и поехала следом, держась в двадцати ярдах позади. Ричер немного подождал, а потом последовал за ними, в семидесяти ярдах от Нигли и в девяноста — от Беренсон.

«Прелюд» обладал низкой посадкой, а потому положение Ричера не было идеальным, но большую часть времени он хорошо видел находившуюся впереди серебристую «тойоту». Беренсон ехала не слишком быстро, не нарушая правил. Возможно, у нее уже были неприятности с дорожной полицией. Или она думала о чем-то другом. Возможно, шрамы от автомобильной аварии, почти незаметные на лице, оставили в ее памяти свой след. Она свернула на Хантинг-драйв, бывшую частью старой 66-й автострады. Беренсон двигалась на северо-восток. Ричер начал тихонько напевать, получая удовольствие от происходящего. Потом он замолчал. Беренсон притормозила, загорелся сигнал поворота. Она собиралась свернуть налево. Беренсон ехала в Южную Пасадину.

Зазвонил его телефон.

— Я слишком долго ехала за ней, — сказала Нигли. — На следующем перекрестке уйду в сторону. Занимай мое место.

Ричер, не отключая трубку, нажал на газ. Беренсон свернула на авеню Ван Хорна. Он последовал за ней, отставая на пятьдесят ярдов, — и не увидел «тойоты». Дорога была слишком извилистой. Он вновь прибавил скорость, повернул и разглядел «тойоту» в сорока ярдах впереди. Ричер немного снизил скорость и в зеркале заднего вида заметил, как Нигли сворачивает с соседней улицы и пристраивается за ним.

Монтерей-Хиллс уступил место Южной Пасадине, и дорога стала называться Виа-Дель-Рей. Красивое имя, красивое место. Калифорнийская мечта. Невысокие холмы, извилистые улицы, деревья, бесконечная весна, постоянное цветение. Ричер вырос на мрачных военных базах в Европе и на Тихом океане, и ему часто давали книжки с картинками, чтобы он узнал, что такое родина. Большинство картинок напоминало Южную Пасадину.