Рассел Джеймс - Назовите как хотите

— Конечно, сэр. Слишком поздно.

Он похлопал Клайва по плечу и ухмыльнулся стюардессе:

— Веди нас, МакДафф.

Лавируя вслед за ней по узкому проходу, он смеялся — Линкольн же не преминул наклониться к своей гламурной женушке:

— Береги прическу, детка, — поездка будет тряской.

Та показала ему средний палец.

Фрэнки ди Стефано, обернувшись:

— Да нет, полет-то будет нормальный, — но вот мягкой посадки не ждите.

Большинство ссорящихся пар в самолете обиженно молчат — но Глория никогда не отличалась молчаливостью.

— Ты спал со Стречи?

— Глория, дорогая…

— Поцеловались — и того? За моей спиной?

Глория говорила своим обычным голосом — громким и визгливым. Клайв обеспокоено заозирался по сторонам:

— С чего ты взяла?

— Ты бросил меня в жуткой дыре и сбежал с ближайшей блондинкой?

— Ближайшая ко мне блондинка — ты, — неуклюже отшутился он.

— По крайней мере, я — натуральная.

— Она тоже.

— О да, тебе, конечно, виднее, Клайв. Так что я теперь — вчерашний день?

Он попытался задать контрвопрос:

— А вы с Микки Старром разве не…

— Что ты сказал?

— Вы ведь тоже переспали, не так?

— Ты бросил нас у озера, Клайв. Не уходи от темы.

— А это разве — не тема?

— Ты провел ночь в постели Стречи.

Кое-кто из пассажиров обернулся. И тут Клайв сморозил глупость:

— Милая, ты не могла бы говорить потише?

Линкольн сидел, зажатый между Фрэнки и Паттерсоном, который, помимо всего прочего, выставил ногу в проход. Стюардесса дважды просила его убрать ногу, но он ухмыльнулся так, будто намеренно выставил свою конечность, чтобы позаигрывать с ней. Что ж, у ноги его было больше шансов, чем у нашлепки на носу.

Линкольн спросил у Фрэнки:

— Кто этот здоровый парень рядом со Стречи?

— Ты ведь знаешь кто. Ее приятель.

— Но как он туда попал?

— Я-то почем знаю, Линкольн! Вроде телохранителя, наверное.

— А ей нужен телохранитель?

— Она — рисковая девочка.

Линкольн хмуро уставился на спинку сиденья впереди. Паттерсон усмехнулся:

— Я бы охранял ее тело день и ночь. За особую плату, конечно.

Фрэнки заметил:

— Да посмотреть, как она действует, скоро ей телохранитель не понадобится. Ей понадобится труповозка.

Над самой границей между Англией и Шотландией Глория сменила наконец гнев на милость и сбавила обороты. И даже погладила Клайва по коленке — она давно заметила, что многих мужчин это успокаивает.

— Ты обидел меня, милый, — честно. Как только тебе представился шанс, ты побежал к своей бывшей подружке.

— Это была чистая случайность — после тех потрясений того вечера…

— О, мой бедный мальчик так испугался. — Ладонь ее скользнула выше по его ноге, что смягчило ее голос — но не более того. — И твоя бывшая мигом тебя успокоила?

— Я ведь люблю только тебя, милая, — и ты об этом знаешь.

— Но, Клайв, — ты бросил меня тогда!

— Теперь-то мы вместе. И к Стречи ревновать не стоит — она с Микки. — Он хитро посмотрел на нее. — Разумеется, если он не увлекся кое-кем другим.

Она пропустила это мимо ушей.

— Они ведь — команда, так? Интересно, что у них на тебя, Клайв.

— В смысле?

— Ну, они все время говорят о том, что ты должен вернуть все деньги. Как тебе это?

— Вообще-то, мне не очень-то хочется видеть Стречи в беде.

— Мне-то хоть мозги не пудри! Ты ведь поимел с этого почти миллион долларов — так?

— Фунтов — но это детали.

— И теперь ты собираешься вернуть деньги ди Стефано?

— Кажется, у меня нет выбора.

— А Линкольну?

Клайв ответил не сразу:

— Он ведь тоже в самолете, верно?

— И под конец — всем остальным?

Клайв тихо усмехнулся.

— Джентльмен всегда платит свои долги.

— Вот только ты — не джентльмен, Клайв. Так сколько именно ты с этого поимел?

Вместо ответа он только плечами пожал.

— Пока рано называть окончательную цифру.

— А сколько ты получил за этот шотландский замок?

— Сделка пока не завершена.

— Но ты неплохо нагреешь на этом руки, правда, милый?

Он откашлялся.

— Надеюсь.

— Потому что мне нравятся успешные мужчины — успешный мужчина, я хотела сказать.

— Не все сразу?

— Ага. — Она не удержалась от улыбки. — Сколько нам лететь?

— С полчаса еще.

— Ну что — как считаешь, не пора ли нам как следует… помириться, пока мы не приземлились?

Линкольну подумалось, что не стоит сидеть весь полет зажатым между Фрэнки и громилой Паттерсоном, пока его жена — точнее, та девка, которая была его женой, — преспокойно сидит на кресле за пару рядов от его собственного с тем парнем, с которым она теперь спит! Он непременно должен что-то сделать. Когда он встал на ноги, то с удивлением обнаружил, что его никто не удерживает. С другой стороны — куда он теперь-то денется?