Мэттью Хансен - Убийцу скрывает тень

— Да, есть большой соблазн предположить, что это именно гигантопитек — на взгляд антрополога, уж очень точно все совпадает! По моему убеждению, в самых глухих уголках планеты сохранились несколько колоний гигантопитеков. Изредка мы сталкиваемся с ними или обнаруживаем их следы. Однако наука, детектив Шнайдер, это искусство сомневаться. Мы пока не сунем палец в рану, ни за что в нее не поверим.

Это было сказано с озорной улыбкой. Затем профессор Фрейзер сделал заговорщицкое лицо.

— Коль скоро я уже явил себя безудержным оптимистом в этом вопросе и предельно разоткровенничался, то позволю себе пойти еще дальше: существуют смутные, полумифические данные о том, что эти существа, возможно, имеют своего рода обостренное восприятие электрохимических излучений других живых существ — в том числе и человека. Не исключено, что именно эта способность помогает им так успешно оставаться неуловимыми.

— Вы хотите сказать, что они… экстрасенсы? — Брови Мака недоверчиво взлетели. Впервые он засомневался в научной объективности профессора.

Видя реакцию детектива, Фрейзер сухо пояснил:

— Я предпочитаю термин «экстрасенсорное восприятие». И я употребил слово «возможно». — Сменив гнев на милость, он продолжил более мягким тоном: — Повседневный опыт показывает нам, что любой из нас обладает некоторой способностью читать чужие мысли. Только мы не знаем, каким образом это у нас получается. Уверен, вы можете вспомнить случаи, когда вы и ваш собеседник одновременно произнесли одно и то же слово или подумали одну и ту же мысль — и у обоих было ощущение, что это отнюдь не простое совпадение. Механику подобных «более чем совпадений» мы понимаем далеко не полностью. Но в жизни они происходят снова и снова, и мы не в силах отрицать их существование. Можно предположить, что у гоминидов, о которых мы говорим, в ходе эволюции удачно развивалось именно экстрасенсорное восприятие, так как оно давало им важное преимущество при поиске добычи. То, что кажется нам невероятной, экзотической способностью, в животном царстве почти заурядное дело. Скажем, у акул на нижней челюсти есть рецепторы, улавливающие электроизлучение потенциальной добычи, которая прячется в иле на дне моря. Это научный факт. А если собака угадывает с расстояния в тысячу миль, что ее владелец в опасности, — тут мы решительно не верим, хотя подобных историй задокументировано великое множество. В вопросах эктрасенсорики пока что трудно понять, где кончается наука и начинается фантазия… Но вернемся к вашему следу. Итак, оставил его самец. Рост — десять-одиннадцать футов. Вес — под шестьсот килограммов, то есть он раз в восемь-девять тяжелее шимпанзе, который, как мы помним, справляется со взрослым человеком почти играючи. Словом, если этот зверь имеет дурной характер, то с ним с лесу лучше не встречаться!

— Почему он у вас получился такой тяжелый? — спросил Мак. — Если он выше человека только на четыре или на пять футов, с какой стати ему весить в пять или шесть раз больше?

— А потому, что он не просто выше человека, он крупнее нас во всех трех измерениях. Плюс совсем другая плотность мышц. Мальчик высотой в три фута весит фунтов сорок. А взрослый-«качок», который только вдвое выше, может оказаться в пять-шесть раз тяжелее.

— Ладно, убедили.

Фрейзер взял в руки слепок гигантского следа.

— Обратили внимание на длину пальцев ноги?

Мак кивнул.

— Пальцы исключительной длины. С такими длинными и цепкими пальцами на ногах легко перемещаться по самым крутым склонам. Это явная адаптация к горной среде обитания. Теперь смотрите сюда. Ваш прекрасный слепок однозначно показывает, что у этого зверя есть подъем ступни. Это весьма существенное эволюционное преимущество. Позволяет двигаться быстрее и скоординированнее. И нога меньше устает. Вы, может, сами знаете, какие проблемы у людей с плоскостопием…

Профессор Фрейзер помолчал, затем почти сердитым жестом указал на книжные полки за своей спиной.

— Моя беда в том, что я много и долго размышлял об этом существе — целые книги написал, — но до тех пор, пока вы, детектив Шнайдер, не представите общественности живой экземпляр, до тех пор наш гоминид в глазах науки будет оставаться сказочным существом из мифов разных народов мира, а я буду по-прежнему слыть не совсем серьезным ученым. К сожалению, тысячи и тысячи рассказов и косвенных свидетельств никого не убедили. «Снежный человек» пока что проходит по той же категории, что и инопланетные «зеленые человечки».