Мэттью Хансен - Убийцу скрывает тень

И наконец получил ответ.

— Папа! Папа!

Слабый голосок доносился непонятно откуда.

— Родная, ты где?

— Тут дым, папа!

В голосе девочки было столько страха, что у Тайлера больно сжалось сердце.

— Ты где?

— Тут дым и ничего не видно!

— Знаю, золотце! — крикнул он нарочито спокойным голосом. — Ничего не бойся! Говори что-нибудь! Я найду тебя по голосу. Говори не переставая!

— Папа, это ты там шумишь? — донесся испуганный голосок.

— Да, дорогая. Я ищу тебя. Тут много мусора.

— Я тут, наверху! Я нашла люк.

Тайлер вскинул голову. Да, теперь он мог четко локализовать голос. Она где-то на чердаке, у люка, в пятнадцати футах от пола. А антресоль обрушена!

— Черт! — пробормотал он. Единственная подходящая лестница была в гараже!

— Папа, сними меня отсюда!

— Потерпи немного, дорогая. Я сейчас вернусь.

Подхватив канистру с бензином, Тайлер побежал в гараж за лестницей, то есть снова монстру в лапы… Но выбора не было.

Во двор Тайлер выскочил в тот самый момент, когда в воздух взлетел взорвавшийся «мерседес». Двор ярко осветился. Но ни Ронни, ни Криса нигде не было. Зверя — тоже. Тайлер еще раз огляделся для верности и помчался к гаражу. Оставалась слабая надежда, что зверь, уже однажды подпаленный, испугался нового огня и взрыва. В гараже Тайлер сорвал с крючьев на стене длинную раздвижную алюминиевую лестницу.

Подбегая к входной двери в дом, с лестницей на плече и канистрой в руке, Тайлер услышал справа тяжелые шаги и сопение — это несся к нему зверь, прятавшийся за углом дома. Тайлер выронил лестницу и кинулся в дом. Бежать наверх не имело смысла. Он свернул в кухню, чтобы выбежать через стеклянную дверь во двор и увести зверя за собой, прочь из дома. Это было правильное решение, но оно не приближало его к главной цели — вытащить дочь из горящего дома. Рано или поздно если не огонь, то дым убьет Мередит! Поэтому нужно было придумать что-то более радикальное, чем просто убегать от зверя.

Оказавшись снова во дворе, Тайлер добежал до бассейна и остановился у края. Зверь искал его в доме — грохот шел из района кухни. Скоро он будет здесь. Итак, нужно что-то радикальное. Тайлер перевернул канистру и вылил весь бензин себе под ноги…

В памяти вдруг всплыли слова из любимой песни. Теперь они имели для него совсем другое значение.

Под эту песню не так давно он собирался умереть. Сейчас с этой песней он собирался выжить. Потому что жить хотелось как никогда! Но если надо умереть за свою семью — что ж, придется умереть. Не справится он — вся надежда на Ронни. Она спасет дочь. Но сейчас на пути зверя стоит он, Тайлер.

— Ну, тварь мохнатая, подваливай — попробуй меня взять! — проорал он.

Он ждал — посреди лужи бензина и с зажигалкой Бена в руке.

Ярость до такой степени затуманила его голову, что он больше не слышал мысленных голосов двуножек! Теперь он хотел одного — поймать своего обидчика, разорвать в клочья и сожрать на глазах его самки и детенышей! А потом он убьет и съест остальных.

В пещере было много-много огня, и дым выедал ему глаза. Двуножки — снова!!! — натравили на него огонь. И это приводило его в лютое бешенство. Самый ненавистный двуножка с вызовом стоял у пруда и явно не собирался убегать. Проломив стену, он кинулся к ненавистному двуножке, чтобы покончить с ним.

Тайлер видел, как темное страшилище продралось сквозь стену и двигается к нему. Помимо собственной воли он залюбовался гигантским гоминидом: какие пропорции, какая мощь! Этому никто и ничто не страшно! Тут своевольная матушка-эволюция разнообразия ради решила развить до предела не мозг, а тело первобытного человека!

Чудище огибало бассейн. Тайлер выжидал нужный момент. И этот момент наконец наступил. Ну, зажигалочка, не подведи!

Щелк! Ничего. Щелк! И снова ничего.

А зверь был уже рядом, совсем рядом…

Щелк!

И — искра!

Тайлер стоял в облаке бензинных паров. Когда полыхнуло, загорелись его ноги, а потом весь он превратился в факел огня.

Чудище схватило его за шею и подняло в воздух. Тайлер замолотил противника руками, но тому это было нипочем. Он медленно душил ненавистного двуножку. Зловонное дыхание было у лица Тайлера, и его глаза смотрели в желтые глаза зверя. Тайлер мог сделать одно — плюнуть в морду олицетворенной смерти.