Мэттью Хансен - Убийцу скрывает тень

В почти пустом в этот час кафе Мак сидел недалеко от стойки, и Шелли, дородная добродушная хозяйка лет пятидесяти, с тревогой поглядывала на него.

— Золотце, с тобой все в порядке? — спросила она по праву давней знакомой. — Ты допиваешь пятнадцатую чашку кофе. И на тебе лица нет.

Мак тяжело вздохнул:

— Чертов кофеин. Он меня когда-нибудь угробит.

Шелли лукаво усмехнулась:

— Золотце, не держи печаль в себе. Надумаешь исповедаться — валяй. Лучше станет. Я — могила, мне можно все рассказывать.

Мак был благодарен за доброе отношение. Но говорить о своих заморочках не хотелось.

— Шелли, ты откуда родом? — спросил он.

— Из Арканзаса, — ответила Шелли с гордостью. И с еще большей гордостью добавила: — Похоже, я там единственная не спала с Биллом Клинтоном. Даже знакома не была.

Она рассмеялась. И Мак улыбнулся в ответ.

— Ну вот, уже лучше! — воскликнула она. — Первая улыбка за день. Печально глядеть, когда такой красавчик — и горем убитый.

Дело шло к пяти, и Мак попросил переключить телевизор на «Седьмой канал» и прибавить звука.

— Для тебя, золотце, что угодно, — сказала Шелли с многозначительной улыбкой. Она знала, что Мак работает в полиции. Но, в отличие от других знакомых полицейских, этот ей нравился. Если у обаятельного детектива проблема с сексом — она и тут готова быть на подхвате.

Насильственное похищение четы Кринкелей убедило всех — и к прежде одинокому голосу Крис Уокер, которая две недели твердила о серийном убийце, присоединились практически все коллеги со всех телестанций района Пьюджет-Саунд.

Тайлер Гринвуд не значился в телефонном справочнике, однако сразу пять репортеров каким-то образом раздобыли его номер и позвонили с просьбой об интервью. Он всем отказал.

И гринвудский веб-сайт отразил бурю в средствах массовой информации — за несколько часов пришло больше ста электронных писем!

Тайлер добрую неделю имитировал отъезды и возвращения на службу, и эта глупая игра в прятки уже достала его. Накануне Ронни сообщила, что детективы приезжали к ней на работу. Утром обыскивали их особняк, о чем жена еще не знала. События развивались в таком темпе и так круто, что Тайлеру было попросту опасно водить жену за нос, потому как ее безоговорочная поддержка могла понадобиться в любой момент. И все-таки было боязно открыться до конца: он понимал, что Ронни — на нынешнем этапе их отношений — не преминет выполнить свою угрозу и в два счета вышвырнет его из дома.

Сидя перед телевизором, Тайлер с жадностью впитывал все детали с места происшествия: собаки, которые и по сию пору не отошли от испуга, выроненный фонарик, слетевшие шлепанцы, часть оторванного рукава…

Тайлера так и подмывало рвануть на место происшествия и увидеть все собственными глазами. Но если его еще раз схватят за незаконное вторжение в частное владение, тюрьмы не миновать.

Даже не будучи вполне уверен, что Кринкелей убил именно снежный человек, Тайлер не мог отказать себе в удовольствии использовать этот факт на сайте как подтверждение своей правоты и заранее прикидывал, в каких выражениях он это сделает…

Факт обыска в их доме шокировал Ронни. Но в общем и целом она отреагировала спокойно — была даже полна решимости нанять самых дорогих адвокатов, дабы оградить мужа от глупых и бессмысленных обвинений.

Совсем иначе она приняла новость об увольнении из службы охраны лесов. Дескать, хочет снова вплотную и без отвлечений заняться снежным человеком.

Ронни не знала, чему дать волю — слезам или кулакам. Начнешь плакать — вовек не перестанешь. Начнешь драться — не остановишься, пока мужу глаза не выцарапаешь. Не верила она психиатру, а ведь он правильно предупреждал: обсессия мужа в одном ряду с наркотиками — человек не знает тормоза, разрушает себя и свою жизнь с легкостью необыкновенной…

Тайлер пытался успокоить жену и так, и этак — норовил обнять и зашептать ласковыми словами до полного прощения, но куда там!

— Пошел прочь, — ледяным тоном приказала Ронни. Она решила не плакать и не драться. — Вон, я сказала!

Разговор происходил в спальне, ранним вечером. Тайлер в нерешительности затоптался. Было ощущение окончательного поражения.

Ронни швырнула мужу подушку:

— Спи сегодня где хочешь! А здесь ты мне не нужен.

Тайлер глубоко вздохнул и поплелся из супружеской спальни.

Уаттс ощущал себя загнанной в угол крысой не первый раз в жизни. И ничего, всякий раз отбивался. Но теперь, по нынешнему раскладу, у него не было ни зубов, ни когтей, чтобы защищаться.