Дэвид Тейлор - Тайны Истон-Холла

— В таком случае две-три мили, если только с пути не собьетесь.

Он был готов говорить и далее, но, уловив взгляд начальника станции, принимавшего на платформе билеты от пассажиров, удовлетворился неопределенным жестом в сторону церкви:

— Там за деревьями ворота и увидите.

Девушка поблагодарила носильщика и неторопливо двинулась по платформе, поглядывая на косо уходящие вниз поля и редкие домишки — окраину близлежащего городка — и раздумывая, а может, действительно стоит отправить свой скарб повозкой. Ушел последний пассажир — девушка видела, как священник поспешно направляется по тропинке, ведущей к роще, — и начальник станции, сделав свое дело, стоял на краю платформы, с какой-то тоской поглядывая на бледное небо и живую изгородь вдалеке. Оказавшись впервые в этих краях и еще не свыкшись со своим новым положением, девушка остро ощущала тишину, повисшую над невысокими, погрузившимися в дрему холмами, и зной наступающего вечера. В воздухе плавала пыль, поднимающаяся с дороги, что вела к станции, и на мгновение путница остановилась, чтобы стряхнуть забившиеся под юбки пылинки. Донесшийся через пустынное поле бой часов на церкви вывел ее из задумчивости. Семь! А в письме говорится, что к восьми она должна быть на месте. Надо торопиться. Девушка резким движением сорвала узел со спины, подхватила его поудобнее своими сильными, свидетельствующими о ранней привычке к труду руками и двинулась по пути, указанному добровольным гидом.

Ей было двадцать лет, в чем она была уверена благодаря постоянному изучению дат, нацарапанных на обложке материнского экземпляра Библии, и путь ее лежал в Истон-Холл. Ее устройство туда стало результатом усилий леди Бамбер. Впрочем, о самом Истон-Холле девушке ничего не было известно, ибо на эту тему ее благодетельница предпочитала не распространяться. На мгновение в ее воображении возникло лицо леди Бамбер — с орлиным носом и сетью морщин, но тут же и стерлось, растворилось в плоском горизонте и в пыли, прилипшей к платью. Девушка перешла железную дорогу и теперь приближалась к уклону, который пять минут назад миновал священник. Справа от нее показались выстроенные с одинаковыми садиками и воротами дома, выходившие окнами на проселочную дорогу. Этот пейзаж помог ей окончательно избавиться от растерянности, прогнал все мысли о леди Бамбер и трехчасовом путешествии, которое ей пришлось совершить, и вернул к реальности. Эти дома, похожие скорее на виллы, были ей знакомы, ей уже приходилось работать в таких. Обычно там держат всего одну служанку, на плечи которой ложится все хозяйство. В ушах ее невольно зазвучали голоса полудюжины прежних хозяек. «Эстер! Чего расселась, тебе что, делать нечего?» «Эстер! Подогрей мистеру Джону воду для бритья, живо!» «Эстер, а ну-ка отнеси это письмо на почту, мигом!» Эстер мирилась с их покушениями на ее свободное время, ибо понимала, что иначе не получится и хозяйки гоняют ее в хвост и в гриву потому, что жизнь гоняет их. И все же она рада, что все это осталось позади.

Ибо Истон-Холл — дело другое, тут все будет не так. И эта перемена пробуждала в ней одновременно непривычную уверенность и инстинктивный страх. В доме, прикидывала она, будет дворецкий, и кухарка, и горничная, одетая по последней моде, отправляющаяся по воскресеньям с лакеем в церковь и презрительно поглядывающая на кухарку с жалованьем двенадцать фунтов в год. Но двенадцать фунтов — огромная сумма для того, кто привык работать за семь, а за восемь испытывал благодарность. И вновь перед девушкой невольно возник образ того платья, которое она купит на прибавку к зарплате в первый же квартал своей новой работы, но большую часть денег все же отошлет домой.

Успокоенная этими мыслями, Эстер шла по унылой, окаймленной деревьями аллее, вившейся позади церкви. Узел, в котором находились книги, подаренные матерью, пара башмаков на толстой деревянной подошве и второе нарядное платье, уже начал оттягивать ей руку. Она опустила его на землю и остановилась немного отдохнуть, разглядывая видневшиеся сквозь деревья поля и пригорки. Из-за церковной ограды вылетела черная уродливая птица, которую Эстер называла кэддером. [10] Галка. Девушка посмотрела ей вслед. Только тут она заметила, что подошла к той точке дороги, от которой под прямым углом отходила тропинка, ведущая к церковному кладбищу. Повинуясь какому-то инстинкту, она открыла калитку и зашла внутрь — посмотреть на надгробия.