Джеймс Гриппандо - Вне подозрений

— Ну и как скоро и что она сможет нам рассказать?

— Боюсь, ничего существенного. Она труп.

— Как раз об этом я и собирался спросить. Как долго она является трупом?

Медэксперт отложила пакет в сторону и сказала:

— Смогу дать вам более точный ответ, как только взгляну на личинки под микроскопом.

— Так вы нашли личинки?

— Да. Выскребла несколько штук из глаз. И еще несколько из носа. Похоже, только что вылупились.

— И что это говорит нам о времени смерти?

— Часов двенадцать назад плюс минус. Не все эксперты склонны высоко оценивать роль энтомологии в судмедэкспертизе, но лично я считаю характер развития насекомых на трупе достаточно надежным определителем времени смерти. При отсутствии свидетелей, разумеется.

— Но, для того чтобы появились личинки, нужны мухи.

— Правильно. Мух привлекает запах мертвого тела, они начинают улавливать его через десять минут после смерти. И откладывают тысячи яиц, как правило, в глаза, ноздри и ротовую полость. Вот почему момент вылупления личинок столь существен при определении времени смерти.

— Но тело находилось в доме.

— И что же?

— Я не заметил мух.

— Это еще не означает, что их там нет.

— Но двери и окна были закрыты. Кондиционер включен.

— Кто-то выбил панель застекленной двери в гостиной. Мухи вполне могли попасть в дом.

— Да. Но мухи также могли отложить яички и в тело, находящееся на улице. После чего его перенесли в дом.

— В таком случае это было бы больше похоже на убийство, чем на самоубийство.

— Да, — протянул он, точно размышляя вслух. — Похоже на убийство, это точно.

Синди ждала в машине. Они с Джеком собирались ехать к ее матери, когда их вдруг остановил детектив. Синди хотелось поскорее убраться отсюда, подальше от этого кошмара и хаоса, и детектив обещал, что задержит Джека всего на несколько минут. Прошло уже более получаса.

Она смотрела сквозь ветровое стекло, и сердце ее тоскливо сжималось при виде дома, который превратился в место преступления. Длинные полосы специальной желтой ленты удерживали любопытных на почтительном расстоянии, и это вызвало у Синди совершенно неуместную ассоциацию. Напомнило о том дне, когда Джек предложил ей переехать к нему — раньше, чем они поженились. И привязал желтые ленточки к ручкам комода, с тем чтобы отметить, какие ящики ее. О, если б можно было вернуться к тем счастливым и беззаботным временам!..

Кто-то постучал в боковое стекло, и она испуганно вздрогнула. Но тут же с облегчением увидела, что это офицер полиции. Синди опустила стекло.

— Кофе не желаете? — Это была женщина-офицер, и говорила она с легким ямайским акцентом. Голос низкий, уверенный, и Синди поняла, что дама старше, чем кажется на первый взгляд.

— Нет, спасибо.

— Хороший кофе. «Старбакс». И все еще горячий.

— Спасибо, но лучше мне сейчас обойтись без кофеина.

— Понимаю. — Она поставила бумажные стаканчики на капот автомобиля, просунула в окно руку и представилась: — Офицер Уэлленс. Можете называть меня просто Глендой.

— Рада познакомиться, — ответила Синди и пожала Гленде руку.

Та обернулась в сторону дома и небрежным тоном осведомилась:

— А вы эту женщину знали?

— Она была клиенткой моего мужа.

— О!..

— Что означает «О!»?

Гленда пожала плечами и ответила:

— Да ничего. Вы бы, наверное, тоже на моем месте воскликнули «О!». А означает оно примерно следующее: «Как же такое могло случиться?»

— Я бы скорее подумала другое. «Почему эта женщина совершила самоубийство в моем доме?»

— Просто вам ни разу не удалось побывать в моей шкуре. Вы говорите с женщиной, которая миллион раз выезжала на вызовы, связанные с домашним насилием.

— Что заставляет вас думать, что тут имело место насилие?

— Этого я не говорила. Просто это моя точка зрения, вот и все. Роскошная молодая женщина раздевается донага, ложится в ванну и перерезает себе вены. И все это — в доме своего адвоката. Просто меня приучили рассуждать особым образом, и такие факты наводят на определенные соображения.

— К примеру?

Она привалилась к капоту машины и застыла в небрежной позе соседки, беседующей со своей товаркой через окно в кухне.

— Я бы посмотрела на всю эту ситуацию и сказала: «Эта женщина хотела сделать заявление». Пыталась что-то сообщить нам.

— Вы имеете в виду — она оставила записку?

— Нет, милочка. Вообще-то по статистике лишь десять процентов самоубийц оставляют предсмертные записки. Большинство считают, что этот поступок говорит сам за себя.