Дин Кунц - Темные реки сердца

Она подъехала к «Кловерфилду» и припарковалась на красной полосе у входа, рядом со знаком, на котором было написано: «Не парковаться в любое время суток!»

Она прикрепила одну из карточек Джексона «Член Конгресса» к ветровому стеклу, еще раз насладилась холодным воздухом из кондиционера и вышла в августовскую жару и влажность.

«Кловерфилд» с белыми колоннами и стройными стенами был одним из самых чудесных заведений в США. Еву приветствовал швейцар в ливрее. В приемной сидел весьма почтенный джентльмен – англичанин, которого все называли Денфилд. Ева так и не уточнила: «Денфилд» – это имя или фамилия.

После того как Денфилд записал ее в книгу посетителей и мило поболтал с нею, Ева пошла знакомым путем по тихим коридорам. Картины американских художников прошлого столетия, украшавшие стены, прекрасно сочетались с персидскими дорожками, покрывавшими темно-красный пол из хорошо отполированного дерева.

Когда она вошла в роскошный номер Роя, то увидела, что ее дорогой человек двигался по комнате с помощью «ходунков», чтобы немного поупражняться в ходьбе. Благодаря самым лучшим врачам мира у него начали неплохо работать руки. Он верил, что через несколько месяцев сможет сам передвигаться без посторонней помощи, пусть даже прихрамывая.

Она чмокнула его в щеку, он возвратил ей поцелуй.

– Ты с каждым разом становишься все красивее, – сказал он.

– Да, мужчины на меня все еще поглядывают, – ответила ему Ева. – Но уже не так как раньше, и особенно из-за этих нарядов.

Будущая первая леди Соединенных Штатов не могла себе позволить одеваться, как одевалась бывшая шоу-герл из Лас-Вегаса, которая упивалась тем, что доводила до безумия всех мужчин. Сейчас она даже носила лифчик, который несколько сдерживал ее груди, и казалось, что природа дала ей немного меньше, чем на самом деле.

Но она же никогда не была шоу-герл. Ее фамилия была не Джаммер, а Линкольн. Ну, как президент Абрахам Линкольн.

Она посещала школу в пяти разных штатах и в Западной Германии, потому что ее отец был профессиональным военным, которого постоянно перемещали с места на место. Она закончила Сорбонну в Париже и провела несколько лет, обучая бедных детей в Королевстве Тонга, на южном побережье Тихого океана. Именно так было зафиксировано в ее файлах, и даже самый пронырливый хитроумный репортер, получивший доступ к самому мощному компьютеру, не сможет выудить никаких компрометирующих сведений о ней.

Ева и Рой сидели рядышком на диванчике. На прелестном столике стояли горячий чай, богатый выбор печенья, сливки и джем.

Пока они прихлебывали чай и жевали печенье, она рассказала Рою о том, что папулька перевел на ее счет триста миллионов. Рой был так счастлив за нее, что у него на глазах показались слезы. Он был таким милым.

Они заговорили о будущем.

О том времени, когда они постоянно будут друг с другом. И по ночам... И не нужно будет прятаться. К сожалению, это могло случиться только в весьма отдаленном будущем. Е. Джексон Хайнс приступит к выполнению обязанностей президента двадцатого января, через семнадцать месяцев. Он и его вице-президент будут убиты через год после этого – хотя сам Джексон еще не знал о такой незначительной детали. С одобрения специалистов по вопросам соблюдения конституции и по совету Верховного суда Соединенных Штатов обе палаты Конгресса будут вынуждены сделать беспрецедентный шаг и назначить специальные выборы. Ева Мария Линкольн Хайнс, вдова убитого президента, тоже примет участие в выборах и, победив, начнет работать в качестве президента.

– Через год после моего избрания можно будет снять траур, – сказала она Рою. – Как ты считаешь, год – это достаточно?

– Более чем достаточно. Особенно, если публика полюбит тебя и захочет, чтобы ты была счастлива.

– И тогда я смогу выйти замуж за героя, агента ФБР, который выследил и убил удравшего из тюрьмы маньяка Стивена Акблома.

– Пройдет четыре года, пока мы навек соединимся, – сказал Рой. – На самом деле это не так долго. Я тебе обещаю, Ева, я сделаю тебя счастливой и с честью буду носить свой титул первого джентльмена страны!

– Я верю тебе, дорогой, – сказала Ева.

– И тогда всех, кому придется не по вкусу то, что ты делаешь...

– Мы сможем позаботиться о них и посочувствовать им.

– Правильно.

– Давай не будем говорить о том, как долго еще ждать счастливого мига. Поговорим о твоих великолепных идеях и о наших планах на будущее.