Патрик Данн - Лилия прокаженных

По пути в больницу Терри признался, что загулял с какой-то девицей и спустил все деньги.

— Еще вспомнила, — продолжала Гейл. — Я пила пиво, а он постучал по бутылке и говорит: «Кому-то завтра лечиться, а мне сейчас пора». Прозвучало тоже отталкивающе, поэтому я обрадовалась, что он вскоре ушел. И до несчастного случая мы практически не общались.

— День рождения у него пришелся на понедельник, так?

— Я запомнила, потому что по понедельникам никуда обычно вечером не хожу.

— Ты виделась с ним в пятницу, до отъезда из Каслбойна?

— Заходила в больницу. Он говорил что-то не очень связное.

— Помнишь, о чем шла речь?

— Я рассказала ему о статуе, какая она красивая. Он только пробормотал: «Наверняка оно у нее внутри спрятано». Бессмыслица какая-то. В последнее время Терри было не понять.

Так-то оно так, если бы его слова не вторили вопросу Росса Мортимера, полая ли статуя.

— И все, больше вы ни о чем не говорили?

— Когда уходила, в коридоре мимо меня проскочил тот репортер, Даррен Бирн. Я оглянулась посмотреть, отчего такая спешка. Он зашел в палату Терри.

— Странно.

— Я сама так подумала.

Поболтав несколько минут о ее отпускных впечатлениях, мы попрощались.

Я положила трубку. Даррен Бирн навещал Терри в больнице. На следующий день Бен Аделола — будем считать его другом Терри — встретился с Бирном, после чего исчез. Что связывает этих троих, или четверых, считая Мортимера? Статуя?

Только я вошла в дом и собиралась сварить кофе, как подъехал белый автомобиль, из которого вышел крепкого вида человек с шевелюрой цвета апельсина.

— Надо же, Мэтт Галлахер, — приветствовала его я, открывая дверь. — Какими судьбами?

— Да вот, прибыл выручать одну дамочку из беды, — хмыкнул он. — Имон Дойл сказал, что у тебя неприятности. Готов платить услугой за услугу. — Несколькими месяцами раньше мы с Галлахером попали в переделку.

Я улыбнулась.

— Хочешь, сварю кофе?

— Да я за чашку убить готов.

— Охотников убивать без тебя хватает. — Я показала на начинающий проступать синяк. — Час назад пыталась увернуться от прущего на меня автомобиля. На нем же приезжали те или тот, кто облил бензином гостиную прошлой ночью.

Пока я рассказывала о встрече с родителями Болтона и телефонном звонке с угрозами, мы вышли в сад.

На Галлахере были джинсы и рубашка в синюю и белую клетку. Носком ботинка на ребристой подошве он поддел сгоревшее гнездо.

— Голос по телефону знакомым не показался?

— Вроде нет. От злости он прямо шипел в трубку.

— Или старался, чтобы не узнали. Болтон разговаривал с тобой всего за несколько часов до звонка, его голос ты бы вспомнила?

— А если звонивший хотел, чтобы его приняли за Кевина Болтона?

— Да, тоже возможно. Кто бы он ни был, обставлено все слишком театрально, тебе не кажется?

— Ты о чем?

— Прежде всего плеснули бензина на пол — не забывай, мол, что ребенок погиб от вытекшей из гроба жидкости. Потом подожгли гнездо, словно говоря: смотри, что мы с твоим домом могли сделать. Уж очень все это… как лучше сказать… надуманно.

— А может, не рискнули устроить поджог, но при этом дали понять, что ни перед чем не остановятся.

— Кто знает? Полагаю, канистру из-под бензина с отпечатками пальцев они нам любезно не оставили?

— Жди.

Мы вернулись во дворик, и я предложила выпить кофе там.

— Когда принесу, хочу послушать, чем занимаешься и почему расследовать убийство африканки поручили именно тебе.

— Пойдем вместе, — предложил он, и мы вошли в дом.

Галлахер рассказал, что в том расследовании он успешно руководил розысками человека, обвиняемого в Англии в убийстве члена своей семьи, чем-то ее опозорившего, — в некоторых странах Востока такое принято. В результате его назначили главой подразделения полиции, занимающегося преступлениями, совершенными под влиянием традиций и обычаев иммигрантских сообществ в Ирландии.

— Мы стараемся вербовать на службу побольше людей неирландского происхождения. Заправляет всем знакомый тебе рыжий парень из Донегола. А когда нет расследований, занимаюсь связями с этническими диаспорами.

— Как тебе Питер Грут? — поинтересовалась я, когда, захватив кофе, мы возвращались во двор.

— Пит? Док Шерри правильно сделал, что его пригласил. — Галлахер говорил с заметным акцентом своих родных краев — графства Донегол. — В ближайшее время собираюсь еще раз с ним увидеться. Наверное, пробуду здесь, пока карантин не снимут. Мы обосновались в Наване, но мне с группой детективов пришлось перебраться в Каслбойн, чтобы продолжить расследование. Хотим воспользоваться ограничениями на въезд и выезд. Сверху спустили указание направлять живущих в городе африканцев — с их согласия — на анализ ДНК. Попробуем выяснить, нет ли среди них родственников погибшей. А если найдутся — почему не заявили об исчезновении и не забирают тело. Работаем в тесном контакте с руководством общины.