Патрик Данн - Лилия прокаженных

— Изменилось?

— Что происходило в самом городе, неизвестно, но в Модлинс вырыли две общие могилы — чумные ямы — позади захоронений, о которых я рассказывала. В каждой лежало около тридцати тел. Покойников или просто сваливали друг на друга, или пересыпали тонким слоем земли — «наподобие лазаньи», как выразился один итальянский очевидец «черной смерти». Многие скелеты рассыпались и стали грудой костей, а позы уцелевших свидетельствовали, что мертвых просто сбрасывали в ямы, не заботясь о погребальном ритуале. Индивидуальные захоронения становились недоступными — с ростом числа умерших уменьшалось количество рабочих рук. Мы установили, что из девяноста тел, обнаруженных при раскопках кладбища, семьдесят пять — жертвы эпидемии чумы, в основном паломники. Вероятно, все они оказались в Каслбойне в конце лета 1348 года. Данных радиоуглеродного анализа пока нет, но мы нашли несколько монет, так называемых «жетонов». Их можно датировать серединой четырнадцатого века — есть хотя бы от чего оттолкнуться.

Малкольм допил вино.

— Знаешь, то, чем ты сейчас занимаешься, удивительно близко к моей повседневной работе. — В его голосе звучали нотки одобрения. — Причина смерти, поза, в которой лежит скелет, предметы, обнаруженные при нем, и так далее. — Он откинулся на спинку стула и аккуратно промокнул губы салфеткой. — Должен сказать, Финиан, ужин превосходный.

— Еще вина?

Малкольм утвердительно кивнул, и Финиан наполнил его бокал.

— Ты сказала, что большинство жертв — паломники. Откуда такая уверенность?

— Мы нашли их эмблемы.

— Эмблемы паломников?

— По всей Европе они продавались в святых местах как сувениры. Паломники нашивали их на шляпы или одежду, носили на шее. Например, маленькие ампулы с запаянной в них каплей лампадного масла или святой воды. Но самые известные были нерукотворными — взять хотя бы створки раковин, собранные на морском берегу по пути в Испанию, к гробнице святого Иакова в Сантьяго-де-Компостела. Нам попалось несколько таких и еще металлические эмблемы, в том числе одна из Кентербери, из собора с мощами архиепископа Томаса Беккета.

— То есть некоторые паломники приходили сюда из Англии и приплывали с континента?

— Несомненно. Жетоны, о которых я говорила, могут подсказать, из каких краев. Это не монеты в полном смысле слова, а медные фишки. Ими пользовались при подсчетах и в азартных играх. Те, что у нас, родом из Нижних стран. [9] Нижние страны — в Средние века название территории, примерно совпадающей со странами Бенилюкса: Бельгией, Нидерландами и Люксембургом. Их нашли в яме, где бок о бок лежали три скелета. Там же оказался обрывок разноцветной ткани — все, что осталось от капюшона, как мы полагаем. Скончавшихся от чумы, судя по всему, хоронили в одежде, и жетоны могли выпасть из чьей-то сумы или кармана. Две из найденных эмблем явно имеют отношение к Бельгии или Нидерландам.

Я умолчала о том, что подобные эмблемы — с откровенно эротическими изображениями — считались богохульными. Их роль в средневековом обществе малопонятна. Предстояло разбираться и с тем, почему три скелета были ориентированы по оси север — юг, когда в остальных захоронениях — индивидуальных и массовых — покойники лежали головой на запад, а ногами на восток. Я собиралась поразмыслить над возможными причинами после окончания раскопок, но теперь придется отложить.

— Предполагается, что паломники приходили сюда в надежде взглянуть на Каслбойнскую Мадонну? — спросил Малкольм.

— Именно. К несчастью, это способствовало распространению эпидемии. Не исключено, что паломники и занесли сюда болезнь. Очень странно, однако, что нам не попалось ни одной эмблемы, изготовленной в Каслбойне. Мы ведь совершенно не представляем, как выглядел образ Мадонны.

На сад опустились сумерки, в воздухе ощущалась сырая прохлада. Я поежилась и посмотрела на Финиана. Он сидел, поставив локти на стол и опершись подбородком на сомкнутые кисти рук, полузакрыв глаза. Менее разговорчивый, чем обычно, но не потому, что Малкольм проявил такой интерес к раскопкам. Мой суженый очень хорошо умел вставить свой сад в тему любого разговора.

Я слегка его потормошила.

— Ты где, милый?

Финиан встрепенулся и широко раскрыл глаза.

— Я все слышу. И тоже хотел бы пролить свет на обсуждаемую проблему. — Он встал, чтобы включить освещение — гирлянду фонариков под крышей беседки, светильники на лужайке и вдоль кустарниковой изгороди. Зябко потерев ладони и опершись ими на опоясывающий беседку брус, Финиан вглядывался в лужайку, как капитан всматривается в морские волны со своего мостика. — Как ни чудесен вечер, лучше перейти во двор, поближе к обогревателю.