Мэри Кларк - На улице, где ты живёшь

— Поверь мне, я совершенно здоров, — попытался успокоить Ник свою мать. — Просто меня беспокоит дело Хантера.

— Но отца оно почему-то не беспокоит, — возразила Анна. — Он уверен, что самый худший сценарий — это роспуск присяжных, если они не придут к единогласному решению. Но ты весь в меня. Ты всегда беспокоишься насчет своих дел.

— Мы квиты! Ты беспокоишься обо мне, а я о процессе.

— Не хмурься, — сказала Анна, целуя сына на прощание.

— От этого бывают морщины, — закончил Ник и рассмеялся.

— И не беспокойся о процессе. Ты же знаешь, что непременно выиграешь!

Спускаясь в лифте с тридцать шестого этажа, Hик думал: «Да, мама, мы выиграем дело за счет одной чисто технической детали, эта мразь выйдет на свободу».

Их клиентом был юрист, скользкий тип, запустивший лапу в счета наследников имущества, которым он управлял по доверенности. А это наследство было людям жизненно необходимо.

Ник решил немного пройтись, а потом уже поехать к себе на метро. Но даже свежий ночной воздух не помог ему избавиться от депрессии, в которую он все глубже погружался. Ник миновал Таймс-сквер, не замечая его огней.

«Не нужно быть леди Макбет и убивать кого-то, чтобы почувствовать на своих руках кровь», — мрачно подумал он.

Как только они начали копать бассейн, он понял, они найдут останки Марты. Он мог только надеяться, что палец все еще был в пластиковом саване. Но если его там не оказалось бы, они все равно найдут кольцо. Во всех отчетах говорилось, что был осмотрен и просеян сквозь сито каждый дюйм земли.

Конечно, вряд ли можно ожидать, что эксперты установят, что обе жертвы были умерщвлены одним и тем же способом: Марту задушили, затянув на ее шее шарф, Маделайн — белым жестким поясом ее платья, сорванным с нее при попытке к бегству.

Этот отрывок из дневника он знал наизусть.

"... Любопытно, но без единого моего жеста Маделайн поняла, что сделала ошибку, войдя в дом. Хотя выражение лица у нее не изменилось, но она нервно одергивала юбку длинными изящными пальцами. Она наблюдала за тем, как я запирал двери.

— Зачем вы это делаете? — спросила она.

Должно быть, она увидела что-то в моих глазах, потому что вдруг прижала руку ко рту. Мускулы у нее на шее задвигались, когда она тщетно пыталась закричать. Она была так напугана, что могла только шептать: “Пожалуйста...”

Она попыталась подбежать к окну, но я схватил ее за пояс, сорвал его и обвил вокруг ее шеи. При этом она с исключительной силой пыталась лягнуть меня. Уже не дрожащая овечка, но борющаяся за жизнь тигрица.

Позднее я принял ванну, переоделся и зашел к ее родителям, которые к тому времени были весьма озабочены ее длительным отсутствием".

Прах отыдет к праху. Земля к земле.

Во всех газетах, даже в «Таймс», фотография Марты на первых страницах. А почему бы и нет? Когда находят тело прекрасной молодой женщины, особенно из привилегированной семьи, в живописном и престижном районе — это всегда сенсация. А уж какая была бы сенсация, если бы возможно было объявить, что в пластиковом мешке был еще и палец с кольцом. Если они нашли его, он надеялся, что они все-таки поймут, что палец был вложен в руку Марты.

Ее рука была такая теплая и гибкая.

Сестры в смерти с интервалом в сто десять лет.

Было объявлено о пресс-конференции прокурора в одиннадцать. Он включил телевизор и удобно откинулся в кресле в предвкушении того, что ему предстояло услышать.

За четверть часа до пресс-конференции Эллиот Осборн сообщил своим помощникам, что он намерен, а что ненамерен сообщить прессе.

Он расскажет им о результатах расследования и том, что причиной смерти стало удушение. Он не скажет им, не скажет, об орудии убийства и металлических бусинах на нем. Он сообщит, что тело жертвы, плотно завернутое в пластик, разложилось, но скелет сохранился в целости.

— А о пальце вы скажете, сэр? Вот уж это бы разворошило осиное гнездо!

Пита Уолша только что произвели в следователи. Он был молод и очень неглуп. Ему не терпелось высказать собственное мнение. Томми Даггану доставило некоторое удовлетворение услышать, как босс выразительным тоном попросил Уолша позволить ему закончить, хотя он и почувствовал себя неуютно, увидев багровую краску, выступившую при этом на лице Уолша.

Они с Осборном обсудили в мельчайших подробностях данные медицинской экспертизы и все детали этого дела. И без Пита Уолша было ясно, каким подарком для прессы явился бы такой факт.