Брижит Обер - Укус мрака

Хейс встал.

– Спасибо, лейтенант, за сотрудничество.

Когда он закрывал дверь, ему показалось, что он расслышал шепот, что-то вроде «паршивый черный идиот», но, вероятно, ему это просто почудилось.

Около полуночи Джем бесшумно выскользнул из пустующего дома, занятого бродягами. Самая разнообразная публика, завернувшись в старые заплесневелые газеты, спала в коридорах. Перешагнув через тела, он вышел на улицу, совершенно пустынную в этот час, если не считать двух пьянчужек, которые грелись возле импровизированной жаровни. Подгоняемый голодом, он быстро шел вдоль полуразрушенных домов. Весь квартал был предназначен на снос, поэтому вокруг слонялись только бомжующие да ханурики-наркоманы. И еще беглые пацаны. Он решил сгонять в открытый всю ночь супермаркет, который заприметил в двух улицах отсюда. Он постарается что-нибудь стибрить. Накануне ему удалось свистнуть монету у одного из наркоманов под кайфом, отрубившихся в этом пустующем доме. Хватит, чтобы купить батончики мюсли и апельсиновый сок.

Он опасливо продвигался вперед, поминутно бросая вокруг осторожные взгляды. Главное – не попасться по глупости. Он уже собирался пересечь проспект с разбитым асфальтом, когда вдруг замер на месте.

Какого черта делают на улице эти малыши? В такой час да еще в таком тухлом районе? Их было двое, мальчик и девочка, они приближались неуверенной походкой, держась за руки, по другой стороне улицы. Девочке не было и десяти лет, а мальчишечке – всего три или четыре годика. Неужели их бросили родители? Или они убежали? На краткий миг ему представилась картина детей, сбежавших от недостойных этого имени родителей, истязавших их. Он сделал шаг в их направлении, и они резко остановились, медленно поворачивая головы в его направлении. Оба ребенка были светловолосы, как и сам Джем. Оба бледные. И очень странно одетые, подумал он. На мальчугане был черный бархатный костюмчик, а на девочке – розовое платьице, какие носят подружки невесты. Джем не мог разглядеть их лиц, они были слишком далеко, но, кажется, они… улыбались. Да, улыбались. Странно. Похоже, они не были напуганы и вовсе не казались несчастными. Малыш держал что-то в руке, кажется, пластиковый мешочек, которым машинально размахивал.

Джем сделал еще шаг, и улыбка детей стала шире. Девочка шаловливо прикрыла рот. Они подходили к большой куче мусора, наваленной на тротуаре вдалеке от фонаря. От нее исходила такая сильная вонь, что Джем был принужден дышать через рот. Он не выносил теперь запаха помойки, это напоминало ему тяжелую вонь гниения, нависавшую над Джексонвиллем. Малыш весело помахивал своим мешочком и что-то кричал.

– Что ты говоришь? – спросил его Джем, собираясь перейти улицу.

– … кушать!

Они хотели есть. Но… брошенные малыши, одетые по-праздничному? Раздавшийся шум шагов помешал ему додумать свою мысль. Появилась старая бомжиха с трехколесной тележкой из супермаркета, грохотавшей железом и пустыми бутылками. Она остановилась в двух шагах от малышей.

– Какова фига здесь делаете-та? – изрыгнула она.

Джем отступил в тень. Он не хотел, чтобы его видели. Даже старуха бомжиха может оказаться опасной, если копы начнут ее допрашивать.

– Кушать… – повторил мальчик.

А девочка опять прыснула со смеху.

Джема охватила какая-то слабость. Может быть, от запаха падали? Дети были такими… Или оттого, что он долго не ел? … странными. Или просто от усталости?

Одетые как куклы. И ни капельки, ни капельки не испуганные. Джем отер вдруг вспотевший лоб. Мальчик сделал шаг к свету, приближаясь к старухе, и желтый отблеск фонаря осветил содержимое его прозрачного мешочка. «Почему он разгуливает с мешочком, в котором лежит кисть руки?» – спросил себя Джем. И вдруг он осознал, о чем только что подумал, и ноги у него сразу стали ватными. Да нет же, он просто псих, это опять один из его приступов страха. Он плохо рассмотрел. Это не потому, что ребятки – мертвенно-бледные – возникли из ниоткуда и наряжены в лучшую одежду, как те набальзамированные люди, которых он видел однажды по телику, прежде чем надзирательница поспешно переключила на другую программу… это не потому что… Джем заколебался: он потерял нить рассуждения. Но детишки… Малыш, напевая, подходил к бомжихе, а девчушка в своем розовом муслиновом платьице – как у Хелен Мартин, когда та вышла из могилы и… — прыгала то на одной, то на другой ножке…

– Спасайтесь, – завопил Джем. – Спасайтесь! Не подходите к ним!