Дэвид Моррелл: Повелитель игры

Кокрэн хорошо расслышал ответ.

— Теперь звони домой, — посоветовал, даже приказал шеф полиции. — Может быть, она сидит дома, ждет тебя и места себе не находит от беспокойства.

— Но если нас напичкали наркотиками, какой смысл везти меня сюда, а Аманду — домой?

— Пока я ни в чем не вижу никакого смысла. — Звони домой, — повторил Кокрэн.

Бэленджер поспешно набрал номер. Его ладонь вспотела так сильно, что он с трудом удерживал мобильник в руке.

— Алло, — раздался голос Аманды.

«Слава богу», — подумал Бэленджер, но, услышав и осознав следующие слова, снова пал духом.

— Оставьте, пожалуйста, сообщение после гудка. — Автоответчик замолчал.

Бэленджер все же заставил себя заговорить.

— Я не знаю, что случилось, — сказал он и сам испугался того, как сильно дрожал его голос. — Если ты получишь это сообщение, позвони в управление полиции Эсбёри-Парка. — Он продиктовал номер телефона. — Спроси шефа Кокрэна.

— Раз такое дело, посмотрим, чем нам сможет помочь полиция Манхэттена. — Кокрэн протянул руку, и Бэленджер пододвинул к нему телефон.

Кокрэн свернул на Восточную Девятнадцатую улицу. Голова у Бэленджера продолжала раскалываться. Воскресным ясным утром движения на улицах почти не было, и от яркого света у Франка начали слезиться глаза, покрасневшие от усталости. Часы на приборной доске показывали 8.11.

— Следующий квартал, — сказал он Кокрэну. — Сюда. Вот этот дом, посередине.

Возле подъезда Бэленджер увидел высокого мужчину лет за тридцать, испанской внешности, в спортивном пиджаке, но при галстуке. Рядом с ним стояла очень худая женщина с платиновыми волосами, одетая в брючный костюм. Яркая помада и густо подведенные глаза не позволяли с первого взгляда определить ее возраст.

Кокрэну удалось припарковать машину лишь в конце квартала. Бэленджер быстро зашагал к нужному дому.

— Шеф Кокрэн? — осведомился испанец.

— Это я, — ответил тот, догоняя Бэленджера.

— Детектив Ортега. — Мужчины обменялись рукопожатием. — Это Джоан Дэнбридж.

— Франк Бэленджер. Вчера этой вывески тут не было. — Все глубже и глубже проникаясь мрачными предчувствиями, Бэленджер указал на площадку на крыльце, где стоял прислоненный к двери плакатик «Продается». Ниже, буквами помельче, было напечатано: «Никербокер риэлти» и телефонный номер.

— Это моя компания, — сообщила Джоан, бросила сигарету на тротуар и решительно наступила на нее.

Бэленджер перевел взгляд на пустой квадрат над дверью.

— Здесь была бронзовая табличка.

— Что? — неожиданно резким голосом спросила женщина.

— Над дверью, с надписью «МАНХЭТТЕНСКИЙ КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ИСТОРИИ».

Джоан взбежала по ступенькам, вынула очки из сумки и уставилась на кладку над дверью.

— Боже мой! Там действительно видны следы от шурупов, которыми была прикреплена табличка. А ведь он обещал не причинять дому никаких повреждений.

— Он? — вскинулся Кокрэн.

— Хозяин дома приобрел его не подумавши, а теперь запрашивает слишком много, — пожаловалась риелторша. — Я уже устала объяснять ему, что бум прошел и цена, которую он хочет, нереальна. Так что когда кто-то позвонил и попросил сдать ему этот дом на один день, я уговорила хозяина согласиться. Мне удалось выторговать очень хорошую цену.

— Сдать на один день? — Бэленджеру показалось, что у него выбили почву из-под ног.

«Аманда!» — повторял он про себя и не мог дождаться, когда же наконец его впустят внутрь.

— Да, чтобы устроить прием. Этот человек сказал, что жил здесь подростком, пока его родители в восьмидесятых не продали дом. Мол, случайно проезжал мимо, увидел, что здание выставлено на продажу, и решил устроить сюрприз своему отцу, который всегда сожалел, что пришлось продать дом, — устроить здесь прием по случаю его дня рождения. Я еще пошутила: «Нисколько не возражаю против того, чтобы сдать дом на день. При условии, что ваш отец потом купит его насовсем». Он рассмеялся и ответил: «Никакая ностальгия не стоит четырех миллионов долларов».

— Как он выглядел? — поспешно спросил Бэленджер.

— Я его не видела.

— Как это?..

— Все переговоры мы вели по телефону. Контракт он прислал по электронной почте. Чек оказался в полном порядке. Я получила гарантийный депозит, сумму за аренду и больше ни о чем не волновалась. Ведь я же ничего не подозревала, хотя и проверила, кто владел домом в начале восьмидесятых. Виктор Эванс. Человека, с которым я заключила контракт, звали Филип Эванс. Фамилия одна и та же. Так что у меня не было никаких сомнений в законности всего этого. — Она вынула из сумочки ключ, досадливо поморщилась и вновь посмотрела на красовавшиеся над дверью дыры. — Это же исторический район! Боюсь, что для оплаты ремонта гарантийного депозита не хватит.