Крэйг Ларсен - Мания

Нику раньше и в голову не приходило, что привязанность Сэма к этим часам была странной. Все остальное, чем пользовался брат, было отражением его успеха, а эти старые нелепые часы говорили о том, что Сэм тоже тосковал по родителям. Что их детство в Висконсине для него что-то значило.

Положив тяжелые часы назад в конверт, Ник встал и направился к выходу.

Вернувшись в редакцию, он сел за компьютер. Он уставился на экран, но ничего не видел. Его захватили воспоминания десятилетней давности, подстегиваемые приснившимся кошмаром.

Сэм стоял рядом со столом отца в комнате родителей. Он был в комнате один и испугался, когда туда зашел Ник. Черный сейф был открыт. Ник сразу понял, что брат делает что-то не то. Сейф постоянно был заперт, и, насколько он знал, единственный ключ хранился у отца. Ник увидел, что Сэм уже вытащил из сейфа документы и разложил их на столе.

– У них на счету двадцать три тысячи долларов.

Сэм странно улыбнулся.

Ник удивился.

– И все? – спросил он.

– Это всего лишь банковский счет, – ответил Сэм. – Я пока не смог выяснить, сколько у них сбережений. Должно быть примерно вдвое больше. Что-то в акциях, что-то в других банках.

– А что это ты смотришь?

– Иди сюда и взгляни сам. – Сэм подождал, пока младший брат подошел к столу. – Это их чековые книжки, видишь? Вот чек, который они выписали для меня на прошлой неделе для подачи документов в Вашингтонский университет. Семьдесят пять долларов. А вот чек для твоей школы. Наверное, за футбол.

– Зачем ты это делаешь?

– Зачем?

– Да, зачем?

– А тебе что, не любопытно?

Ник понял, что все это его совершенно не интересует.

– Мне плевать.

– Нам следует об этом знать, – заявил Сэм. – Это важно. Может быть, для тебя и нет, но я в этом году поступаю в университет. А вдруг мне захочется машину или еще что-то в этом роде? Я хочу знать, сколько у них денег.

– Оттого, что ты это узнаешь, ничего не изменится. – Ник пожал плечами. – Ни для меня, ни для тебя.

Сэм нахмурился.

– Это ты так думаешь.

– А ты не боишься, что папа обо всем узнает?

– Нет, – отмахнулся Сэм, продолжая рассматривать документы на столе. – Они вернутся не раньше чем через час И я знаю, как все нужно сложить.

Телефон на столе отца зазвонил, и оба подпрыгнули от неожиданности. На их телефоне был механический звонок, и крошечный молоточек бил по стальному колокольчику, так что получался громкий, раскатистый звук.

– О господи! – выдохнул Сэм.

– Вот видишь! – воскликнул Ник, как будто звонок телефона подтверждал его слова. – Тебя поймают.

И он потянулся к трубке.

– Не бери!

– Что?

Ник уже опустил руку на телефон.

– Не бери трубку, Ник!

– Почему?

– Подожди немного. Пропусти еще пару звонков. А что, если это папа? Ты же не хочешь, чтобы он догадался, что мы в его кабинете?

После двух звонков Ник поднял трубку, но Майкл Симмонс не захотел с ним разговаривать. Он работал на электростанции, был начальником отца, а после пятнадцати лет совместной работы стал другом семьи.

– Позови Сэма.

Ник понял, что что-то произошло.

Выражение лица Сэма за время разговора не изменилось. Он ничего не говорил, только, побелев как полотно, слушал Симмонса, а потом сказал ему, что поговорит с братом. Затем он отдал трубку Нику, и тот положил ее на аппарат.

Братья переглянулись. Сэму уже ничего не нужно было говорить. Ник и так понял, что с их родителями случилась беда.

– Папа вел машину. А ты знаешь, какие сейчас скользкие дороги…

У Ника затряслись ноги, и он почти упал в кресло. Перед глазами все плыло.

Отец не справился с управлением и врезался в мчащийся на большой скорости грузовик. Он умер мгновенно, а мать дожила до прибытия «скорой», которая появилась через пятнадцать минут. Зажатая металлическими обломками машины, она истекала кровью, и ее слабеющие крики слышала группа людей, собравшихся поглазеть на место аварии.

– Я хочу увидеть маму, – сказал Ник. – И папу. Поехали. Давай заберем их.

– Они мертвы, Ник, – ответил Сэм. – Слишком поздно Они уже мертвы.

– Эй, Ник! Николас Уайлдер!

Задумавшись, Ник не услышал, как к нему кто-то подошел, и очнулся только тогда, когда перед носом у него помахали листом бумаги. Ник поднял глаза.

Парня звали Джонни. Он был одним из лучших журналистов в газете, всего на три или четыре года старше Ника, а в волосах у него уже появилась седина. Джонни бросил на стол Нику газету. В глаза ему бросился кричащий заголовок: «Бездомный грабит магазин. Двое мертвы».