Крэйг Ларсен - Мания

– Прости, – прошептал он.

Сара поднялась на цыпочки, прижимаясь к нему и снова целуя.

– Нет! – выдохнула она. – Я хочу тебя. Я хочу тебя именно так!

Ник оглядел пустую парковку. К пристани они ехали на чужой машине, а в это время года такси здесь почти не было.

– Придется идти пешком.

– Я не могу ждать, Ник.

– Что?

Отстранившись, она схватила его за руку и потащила за собой по темной, парковке. Стук ее каблучков по мостовой заглушил рев парома.

– Сюда!

Сара оглядела причал.

Подул ветер, и она заправила выбившиеся серебристые пряди за ухо.

– Вон клуб «Заполночь». Пойдем в уборную.

Вспоминая позже эту ночь, Ник думал не о возбуждении от первого секса с Сарой, не о том, как он был напуган, не о стуке в запертую дверь после того как они пробыли в уборной уже десять минут. Нет, Ник вспоминал музыку. Музыку, игравшую в клубе и доносившуюся сквозь запертую дверь. The Police. «I'll be Wrapped Around Your Finger». Bob Marley. «No Woman No Cry». The Killers. «Romeo and Juliet». [2]Кожа Сары была прохладной и гладкой. Она сама раздела его. Под звуки музыки Сара медленно занималась с ним любовью. Так медленно, черт побери! В мире не было никого – лишь музыка, музыка и Сара. Ее поцелуи, ее нагота. Высокая стройная женщина, стоявшая обнаженной в грязной уборной, ее медленные поцелуи, ее медленный минет. Такой медленный. И вдруг Нику показалось, что он видит снег.

Снег шел всю ночь. Небольшое озеро неподалеку от их дома в Висконсине замерзло. На рассвете, когда на улице было еще сумеречно, Ник и Сэм выглянули в окно, пытаясь предугадать погоду. Они слушали радио, где должны были объявить список школ, в которых отменялись занятия. Когда назвали Брэкстонскую среднюю школу, Ник забрался обратно в кровать и уютно завернулся в одеяло.

Сэм был старше Ника на три года, а в тринадцать лет это имеет большое значение. Стащив младшего брата с кровати, он швырнул ему джинсы, обувь и свитер. Пряжка ремня ударила Ника по лицу, и на мгновение он подумал, не разозлиться ли на брата, но в конце концов сдался и пошел за Сэмом в кухню.

Родители уже отправились на работу. Во время гололеда отцу нужно было выходить из дому в половине шестого утра, чтобы вовремя добраться до электростанции, так что он уезжал еще до того, как дети просыпались. Матери приходилось ехать вместе с ним, ведь машина была только одна – побитый старенький «шевроле импала».

Сэму хотелось прокатиться на коньках. Ник собирался поиграть во дворе, но брат не позволил ему этого. Он приготовил бутерброды и упаковал их в сумку, проверил коньки и напомнил Нику, чтобы тот взял перчатки. Братья, повесив коньки на хоккейные клюшки, вышли из дому в половине девятого. Небо по-прежнему было темным, шел густой снег. Они направились к озеру Иссэва. На машине можно было добраться туда за десять минут, но пешком и при такой погоде дорога заняла целый час.

Переобувшись под деревом, они вышли на толстый лед. Тупые дешевые коньки оставляли на нем мелкие царапины. Мальчики играли в хоккей, гоняясь друг за другом по озеру и вопя от восторга. В половине двенадцатого из-за туч вышло солнце. Вокруг все было белым-бело. Ник зацепился коньком за глубокую царапину на льду и чуть не упал. Щурясь в лучах яркого света, он оперся на клюшку и посмотрел на небо. Там по-прежнему висели тучи, но они стали тоньше, и солнечные лучи проходили сквозь них, как свет лампочки сквозь абажур.

Ник опустил взгляд, и вдруг ему показалось, что он ослеп. Все вокруг стало каким-то двухмерным, словно он смотрел на белый лист бумаги. Ника охватил страх. Он понимал, что бояться нечего, но ничего не мог с собой поделать. Он не следил за временем, не видел, куда едет, и теперь не знал, далеко ли он от Сэма. Осмотрев озеро, он наконец увидел брата. Синие джинсы и красный свитер Сэма выделялись на белом фоне, словно кто-то нарисовал одинокую фигурку на холсте.

Но облегчение было недолгим. Ник заметил, что они на озере не одни.

Незнакомец был одет во все черное, и только на шее у него был серый шарф. Его густая черная борода топорщилась. Издалека казалось, что это вообще не человек, а всего лишь лунка во льду. Что-то в его поведении насторожило Ника, и мальчик почувствовал, как у него мурашки побежали по коже.

Мужчина стоял в центре замерзшего озера, но на нем не было коньков!

Ник смотрел на него, пока не натолкнулся на колючий взгляд. Мальчик отвернулся.

К полудню небо опять затянули тучи. Сэм и Ник сидели на каменном уступе с южной стороны озера и жевали сэндвичи, захваченные из дома. Снова пошел снег. У Ника стучали зубы. Неподалеку от этого места он упал, и лед там оказался настолько тонким, что сквозь него можно было разглядеть мутную зеленоватую воду. Джинсы его намокли, но Ник не замечал этого, пока катался, и только теперь почувствовал, как ему холодно. И все равно он думал только о том, чтобы поскорее съесть бутерброд и вернуться на лед. Но Сэм предложил идти домой. Похоже, погода портится. Небо потемнело, подул ветер, а густой снег заглушал все звуки, и мальчикам приходилось кричать, словно они разговаривали сквозь тяжелое мокрое одеяло.