Гленн Купер - Хроники мертвых

— У вас уже есть предположения, кто этот сумасшедший? — спросил Чапман.

Пайпер не успел ответить — в кармане пиджака зазвонил мобильный — «Ода к радости».

— К сожалению, детектив, я первый день занимаюсь этим делом, — бросил он, пытаясь выудить телефон. — Пайпер…

Он молча слушал, лишь изредка кивая, а потом сказал:

— Час от часу не легче. А Мюллер, случайно, не выздоровел? Нет? Очень жаль! — Закончив разговор, Пайпер посмотрел на Нэнси: — Готовы к бессонной ночи, напарник?

Нэнси быстро кивнула, словно японский болванчик. Похоже, ей польстило обращение «напарник».

— Звонила Санчес, — продолжил Пайпер. — Поступила информация еще об одной открытке. Дата, указанная на ней, — сегодня. Жертва пока жива.

Эрнест Бевин был связующим звеном, посредником, единственным членом кабинета министров, работавшим на оба правительства. Клемент Ричард Эттли — премьер-министр и представитель лейбористской партии — без колебаний остановил выбор на нем.

— Эрнест, — обратился Эттли к министру иностранных дел, сидя у горящего камина в кабинете на Даунинг-стрит. — Поговорите, пожалуйста, с Черчиллем. Скажите ему, что я лично прошу его помочь. — Капельки пота выступили на лысине Эттли, и Бевин с отвращением смотрел, как они струйкой сбегают со лба на орлиный нос.

Задание получено. Никаких вопросов. Никаких замечаний. Эрнест Бевин был бойцом, авторитетным лидером лейбористов, одним из основателей крупнейшего в Великобритании профсоюза — профсоюза транспортных и неквалифицированных рабочих. В отличие от большинства членов своей партии он сотрудничал с консервативным правительством Уинстона Черчилля и решительно противостоял ее пацифистскому крылу.

В 1940 году, готовя страну к войне и формируя общепартийное коалиционное правительство, Черчилль назначил Бевина министром труда и государственной службы, наделив широкими полномочиями, в том числе ответственностью за внутреннюю экономику в военное время. Бевин ловко сбалансировал военные и внутренние потребности страны. Он создал собственную пятидесятитысячную «армию» военнообязанных, посланных на работу в угольные шахты. Их стали называть «парнями Бевина». Черчилль высоко ценил Эрнеста Бевина.

И тут произошла катастрофа. Через несколько недель после победы, наслаждаясь триумфом, Британский Бульдог, как его прозвали русские, с треском проиграл выборы 1945 года лейбористской партии Клемента Эттли. Избиратели не доверили Черчиллю восстановление страны. Человек, который говорил: «Мы будем защищать наш остров любой ценой. Мы будем сражаться на побережье. Мы будем сражаться на аэродромах. Мы будем сражаться на полях и на улицах. Мы будем сражаться в горах. Мы никогда не сдадимся», — сдался сам… Ушел с большой арены, разгромленный, подавленный. Позже Черчилль возглавил оппозицию, но больше времени проводил в любимом Чартуэлл-Хаусе, писал стихи, рисовал акварелью и кормил хлебом черных лебедей.

С тех пор прошло полтора года. Бевин, ныне министр иностранных дел и единомышленник премьер-министра Эттли, ждал своего бывшего начальника в подземном бункере. Как же холодно! Бевин на все пуговицы застегнул пальто, надетое поверх зимнего костюма с жилеткой. Он был крупным мужчиной с редкими седыми волосами, напомаженными и зачесанными назад, толстыми щеками и двойным подбородком. Бевин специально выбрал столь секретное место для встречи, чтобы сыграть на психологии. Обсуждаемый вопрос очень важен. В записке он подчеркнул секретность и попросил Черчилля не задерживаться.

Но тот не оценил всей глубины намека.

— Какого черта ты вызвал меня в эту дыру? — заявил он с ходу, недовольно оглядывая помещение.

Поднявшись, Бевин жестом приказал военному, сопровождающему Черчилля, выйти.

— Вы были в Кенте?

— Да. — Черчилль помолчал. — Никогда не думал, что окажусь здесь снова…

— Не снимайте пальто. Тут прохладно.

— Как всегда, — ответил Черчилль.

Мужчины поздоровались за руку и сели за стол. Бевин показал Черчиллю красную папку с печатью премьер-министра.

Бункер на Джордж-стрит… Сколько времени провел здесь Черчилль с министрами коалиционного правительства!

Комнаты располагались в подвале здания Управления общественных работ между парламентом и Даунинг-стрит. Укрепленный цементом и мешками с песком, находящийся довольно глубоко под землей, бункер на Джордж-стрит уцелел бы даже при прямом попадании бомбы, чего, к счастью, не произошло.