Питер Джеймс - Убийственно жив

— Так это правда?

— Наш разговор обязательно фиксировать?

Сообразительный Спинелла захлопнул блокнот:

— Нет.

Грейс поколебался, пока не решив, насколько можно открыться.

— Действительно, на месте преступления найден противогаз времен Второй мировой войны, но для чего он использовался, нам еще неизвестно.

— И вы держите это в секрете, потому что о противогазе знает лишь преступник?

— Да. Вы нам очень поможете, если не станете о нем упоминать в своих репортажах… до поры до времени.

— А что мне за это будет? — тут же спросил Спинелла. Грейс невольно усмехнулся такой предприимчивости:

— Хотите сторговаться?

— Если я вам сейчас уступлю, значит, и вы мне должны уступить. Когда-нибудь в будущем. Положу на депозит. Идет?

Грейс покачал головой и опять усмехнулся:

— Мартышка нахальная!

— Рад, что мы друг друга поняли.

Грейс снова повернулся к двери.

— И еще одно, — сказал ему в спину Спинелла. — Правда, что вы не встречаетесь с глазу на глаз с вашей шефиней Элисон Воспер?

— Разговор по-прежнему конфиденциальный? — уточнил Грейс.

Спинелла кивнул, повторно взмахнув закрытым блокнотом.

— Без комментариев! — ответил Грейс самым язвительным тоном и на этот раз шагнул в дверь, плотно захлопнув ее за собой.

Через десять минут он вместе с Брэнсоном сидел в комнате для допросов напротив совершенно убитого Брайана Бишопа, которого привезла из отеля констебль Мэгги Кемпбелл, оставшаяся снаружи.

Грейс без пиджака, в рубашке с короткими рукавами положил блокнот на кофейный столик, вытер платком пот со лба. Брэнсон в свежей белой футболке, облегавшей торс плотно, как кожа, в синих джинсах и кроссовках выглядел в данный момент не так безнадежно.

— Не возражаете, если мы и сегодня будем записывать для экономии времени, сэр? — обратился Грейс к Бишопу.

— Как угодно.

Брэнсон включил аппаратуру.

— Двенадцать часов три минуты, суббота, пятое августа. Суперинтендент Грейс и сержант Брэнсон опрашивают мистера Брайана Бишопа.

Грейс выпил воды. Бишоп сегодня был одет точно так же, как вчера, только сменил куртку на желтовато-зеленую рубашку поло. Выглядит мрачнее, угрюмее, словно до конца осознал реальность утраты. Возможно, вчера после шока он действовал на адреналине, как порой бывает. Горе отражается на каждом по-разному, но почти все проходят через известные стадии: потрясение, недоверие, злоба, печаль, чувство вины, одиночество, отчаяние и постепенное смирение. Некоторые хладнокровные убийцы, с которыми Грейс сталкивался, заслужили бы «Оскара» за последовательное изображение всех этих этапов.

— Как ваша рука? — спросил он.

Бишоп поднял правую руку. Грейс увидел, что ранка затягивается.

— Хорошо, — сказал Бишоп. — Лучше. Спасибо.

— С вами часто бывают несчастные случаи? — продолжал Грейс.

— Не сказал бы.

Грейс кивнул и умолк. Брэнсон бросил на него вопросительный взгляд, который он проигнорировал.

Убивая жену, Бишоп мог поранить руку. Мог, конечно, и пораниться по неосторожности, но уж больно он не похож на неуклюжего растяпу. С другой стороны, абсолютно понятно — расстроенный горем, плохо рассчитывал свои действия. Существуют, однако, и другие возможные объяснения. Сразу после преступления почти все преступники превращаются в клубок нервов. Погружаются, как говорится, в «багровый туман».

Вы в багровом тумане, мистер Бишоп?

— Далеко продвинулись? — неожиданно прохрипел Бишоп, оглядывая обоих детективов. — Вышли хоть на какой-нибудь след?

«Да, и мне кажется, что он сейчас перед моими глазами», — думал Грейс, но, разумеется, не собирался этого показывать.

— К сожалению, не дальше, чем прошлым вечером, сэр. А вам ничего не пришло в голову? Может, у вас с миссис Бишоп были недоброжелатели? Не припомните каких-то врагов?

— Нет… Нет. Никого. Завистники, наверное, были…

— Подумайте.

— Ну… мы с Кэти… были… знаете… одной из золотых пар в городе. Я говорю не в вульгарном смысле, не хвастаюсь, просто факт констатирую. Я имею в виду наш образ жизни…

— Он вам не нравился? — не удержался Грейс от вопроса, поймав усмешку Брэнсона.

Бишоп невесело улыбнулся:

— Нет. Собственно, мы его сами выбрали. Ну… главным образом Кэти… ей как раз нравилось быть на виду. У нее всегда были серьезные общественные амбиции.

Муха беспорядочно летала по комнате. Грейс несколько секунд следил за ее полетом, а потом спросил:

— Вы сами выбрали такой приметный «бентли», в котором приехали, или ваша жена?