Дэвид Моррелл - Пятая профессия

— Но зачем? — удивилась Рэйчел.

Номер мотеля в Северной Каролине был маленьким и грязноватым. Так по крайней мере казалось, хотя на самом деле в нем было чисто, а вход находился в коридоре возле черного хода, откуда Рэйчел с Акирой смогли вполне беспрепятственно проскользнуть. Поздно ночью Сэвэдж смог обнаружить всего один ресторанчик, торгующий исключительно пиццей. Сидя на полу в мотеле, они безо всякого воодушевления вгрызались в сильно хрустящую пятиингридиентную “удивительность”, совсем не голодные, но понимающие, что поддерживать в себе силы необходимо. Шестибаночная упаковка коки помогала глотать переперченную, пережаренную пиццу. Акира, чья культура не позволяла ему есть что-либо, кроме овощей, риса и рыбы, снимал с теста кусочки колбасы.

— Давайте все проанализируем еще разок, — предложил он. — Мак полагал, что ты осведомлен о каких-то вещах, о которых ты на самом деле не имел ни малейшего представления. Поэтому он ничего не объяснял и не распространялся о вещах, ему известных. На самом деле все, что он сказал, представляется криптограммой. Но даже в этом случае: ты в чем-либо уверен?

— Мак меня узнал, — ответил Сэвэдж.

— Несмотря на то, что он назвал тебя “Дойлем” — хотя это и не твое имя.

— А может, и мое, — сказал Сэвэдж. — Ложная память. Откуда мне знать, что правда, а что ложь? Тот, кто проводил операцию на моем мозге, мог заставить меня забыть настоящее имя и внушить, что один из моих псевдонимов — имя, с которым я родился и вырос.

— Все ложь, — сказала Рэйчел. Она с отвращением швырнула недоеденный кусок пиццы в коробку.

Сэвэдж внимательно посмотрел на нее, затем продолжил.

— Что не показалось мне ложной памятью, так это то, что мы с Маком на самом деле были друзьями. Это он сказал несколько раз. Так же, как и то, что мы, к тому же, — враги. Или предполагаемые враги. Есть определенные правила, сказал он. При необходимости следует пользоваться кодами и явочными квартирами.

— Эти фразы из лексикона разведывательных оперативников, — сказал Акира.

— Верно, и Мак считал, что вы с Рэйчел мои — как он назвал — “наблюдатели”, следящие, чтобы я чего не натворил в состоянии стресса. То есть проверяющие: как я поведу себя в ситуации незамаскированного контакта? Как поведет себя он? Мак продолжал говорить о правилах и о том, что он им все еще подчиняется. Казалось, он напуган тем, что вы можете его проверить.

— На кого же мы работаем? — удивилась Рэйчел.

Сэвэдж заколебался.

— На ЦРУ.

— Что?

— Он разозлился, решив, что его накажут за то, что он якобы нарушил все правила и вытащил меня в проулок.

Акира выпрямился.

— Мак служил в ЦРУ?

— Не могу сказать с полной уверенностью. Вряд ли SEALsовец стал бы работать на гражданскую разведку. Может быть, на военно-морскую разведку — это предпочтительнее. Но он явно не был оперативником из Лэнгли. Нет, — сказал Сэвэдж, — впечатление сложилось такое, будто Мак решил, что я рассказал вам о том, что работаю на Управление.

— О Господи, — выдохнула Рэйчел. — Неужели такое возможно?

— Последние несколько дней убедили меня в том, что невозможного не существует. Но если ты меня спрашиваешь: “Помнишь ли ты, что был оперативником, разведчиком”, — ответ будет: “Нет”. Разумеется, можно предположить, что я лгу.

Акира покачал головой.

— В Филадельфии ты говорил, что настолько уверен в том, что есть правда, а что — ложь, что боишься доверять нам с Рэйчел. Может быть, мы совсем не те, кем представляемся. Подосланы, чтобы тебя облапошить. Мы же настаивали на том, что ты должен верить. Потому что альтернативой является ступор. Теперь я воспользуюсь своим собственным советом и скажу: друг мой, я тебе доверяю. И отказываюсь даже думать о том, что ты можешь солгать.

— “Авраам верил нравственности абсурда”, — сказала Рэйчел.

Не понимая, Акира наморщил лоб.

— Это я сказала вчера ночью в Филадельфии. — Рэйчел встала. — Сказала Сэвэджу. Акт веры.

— Так, теперь нужно узнать, правильно ли я все запомнил, — сказал Сэвэдж. — Доктор Сантицо объяснил, что ложная память полностью стирает настоящую. Иначе я бы себя вел по-другому. Быть может, я действительно был — есть — оперативник ЦРУ, но просто об этом не знаю.

— “Может”, “возможно”… Этак мы ни до чего не доберемся, — проговорил Акира. Сэвэдж растер саднящий лоб.

— Мак сказал еще кое-что. “Что мне, снова с тобой драться?” Именно так и сказал. Ерунда какая-то. Снова драться? То есть, выходит, я с ним когда-то дрался. Но почему — если мы друзья? И еще: когда я с ним заговорил в баре, он притворился, будто я ему одолжил деньги: “Или мне вышвырнуть тебя на улицу? Черт, надо было бы так и сделать. Это отлично вписывается в твою “легенду”.