А. Квиннел - Эта черная, черная смерть

Кризи сделал неопределенный жест.

– То, что вы оплачиваете счета, ровно ничего не значит. Я никому не позволяю вмешиваться в свою работу. Меня в данном случае гораздо больше заботит ваше благополучие.

– Больше о нем вы можете не беспокоиться, – сказала Глория. – Джульетта права. У меня хватит денег нанять межконтинентальный реактивный самолет с экипажем и всем необходимым для полета. Я возьму с собой Раби, которая одна знает, как за мной присматривать. Предлагаю встретиться завтра в десять утра в аэропорту.

– А к этому времени вы успеете все подготовить и самолет? – спросил Кризи.

Ответил сенатор Грэйнджер:

– Да, она успеет… В таких ситуациях все решают деньги, особенно в этой стране.

Когда Раби увезла Глорию, Майкл сказал Джульетте:

– Да-а, я бы не сказал, что ты нам сильно облегчила жизнь.

Она взглянула на Кризи и начала было бормотать какие-то извинения, но он прервал ее.

– Что сделано, то сделано. Частный самолет сэкономит нам время. Если она будет с нами, наверное, это даст нам еще кое-какие преимущества.

– Какие еще преимущества? – спросил Майкл.

– Ну, сейчас мне это не идет в голову. Но кто знает? И кроме всего прочего, мы сейчас никак не можем отказаться от этой работы – запасы надо пополнять.

Лицо его сияло радостью. Люси Куок увидела это, как только прошла зал и пожала его руку. Она также заметила, что мужчины у стойки бара обратили на нее внимание… Все мужчины в баре не сводили с нее глаз. Когда она садилась, Колин Чапмэн галантно подвинул ее стул. Она села, грациозным кивком поблагодарив его за этот уже почти забытый знак учтивости. Все с тем же выражением неподдельной радости он устроился напротив. Явился официант, и она заказала банановый дайкири.

– Очень странно, – сказал Колин, – видеть в наши дни китаянку в чон-саме… И очень досадно, потому что это одно из самых прекрасных одеяний в мире.

Она снова кивнула.

– По правде говоря, Колин, я надела его первый раз в жизни. Еще когда я училась в школе, на эти костюмы смотрели как на неудачную шутку, а потом все мы одевались по современной моде. Но сегодня утром, перебирая мамины вещи, я нашла несколько чон-самов. Мама не носила их уже много лет. Они прекрасно мне подошли.

Чапмэн любовался высоким стоячим воротничком и голубым шелком, облегавшим ее стройное тело. Вместе с тем он подумал, что Люси Куок весьма практичная молодая дама, может быть, даже и жестокосердная. Ведь, как бы там ни было, ее мать варварски убили всего две недели назад, а она уже щеголяет в ее костюме.

Она как будто прочла его мысли.

– Я знаю, это может показаться странным, но я была очень близка с мамой, и – уверена – она одобрила бы меня. – Люси улыбнулась ему. – Но на самом деле я надела его ради вас. Мне хотелось так выразить свое восхищение вашим потрясающим знанием китайского языка и культуры. Именно поэтому я и пригласила вас сегодня в «Династию».

Чапмэн был смущен.

– Я высоко ценю ваше приглашение. Я, конечно, слышал о прекрасной кухне этого ресторана, но никогда здесь не был – даже вполне приличная зарплата высокого полицейского чина этого не выдержала бы.

Как бы подзадоривая его, она сказала:

– Значит, вы опасаетесь, что вас вызовут в Независимую комиссию по борьбе с коррупцией?

С самым серьезным видом он ответил:

– Люси, вы должны понять: я обязан быть предельно осторожным. Как только я получил сегодня утром ваше любезное приглашение, я тут же отослал факс руководителю комиссии и сообщил ему, где сегодня буду ужинать и почему… а также о том, кто оплатит счет.

Она искренне удивилась.

– Вы шутите?

– Конечно, нет. Я даже попросил выслать мне уведомление в получении моего факса, и оно пришло десять минут назад.

Ей принесли заказанный напиток, и как только официант удалился, Чапмэн продолжил:

– Вы ведь понимаете, что «Триады» считают меня своим врагом. В прошлом году они узнали номер моего счета в лондонском банке Ллойда и перевели на него три миллиона гонконгских долларов. Я ничего не подозревал. К счастью, как только я возглавил отдел по борьбе с «Триадами», я принял меры предосторожности. Последние три года копии всех моих банковских документов – как в Лондоне, так и здесь, – автоматически отсылаются в Комиссию по борьбе с коррупцией.

– Это потрясающе, – сказала она. – Единственная взятка, которую я могу вам предложить, – моя дружба. Уверена, что у членов комиссии это не вызовет особых возражений. Как бы то ни было, больших денег у меня нет. Мне кажется, что все средства моего отца были потрачены на исследования. Но сегодня я позволила себе быть немного экстравагантной… Так что же мы заказываем на ужин?