Дуглас Престон - Меч Гидеона

— Проводок! — Кивающий Журавль приставил к его виску свой «тек-9».

— Сначала надо откопать ее!

— Дурак. — Кивающий Журавль сильно ударил его по голове рукояткой пистолета, отнял лопату и вставил дуло пистолета ему в ухо. — Проводок!

— Пошел ты!

— Тогда я заберу его у мертвеца. — Он еще глубже загнал горячее дуло пистолета Гидеону в ухо. — Прощай!

Мануэль Гарса, одетый в мятую форму сотрудника Санитарного управления из бездонных закромов «ЭИС», брел по велосипедной дорожке вдоль северного берега нью-йоркского пруда Мидоу-Лейк. Издали доносился гул автострады Ван-Вика. Был уже двенадцатый час ночи, бегуны, велосипедисты и мамаши с колясками давно разошлись по домам, лодки тихо покачивались у пристаней.

Он собирал специальным раздвижным штырем редкий мусор и складывал его в пластиковый пакет, прикрепленный к поясу. Прикидываться дворником было разумно в 1980-е годы, когда Нью-Йорк тонул в мусоре, теперь же, когда город аж хрустел от чистоты, дворники бросались в глаза сильнее, чем тогда. Пора бы «ЭИС» придумать другое прикрытие: пассажир общественного транспорта, бездомный, марафонец…

Он хмуро наколол еще одну бумажку. При мысли об «ЭИС» на ум снова пришел Эли Глинн. Гарса работал с ним с незапамятных времен, но так и не научился его понимать. Всякий раз, стоило Гарсе подумать, что на начальника повлиял возраст или какая-то особенно трудная операция и он смягчился, как Эли Глинн спешил опровергнуть его умозаключения. Его действия оставались непредсказуемыми. Как в тот раз в Литве, когда он грозил взорвать ядерное устройство из-за отказа клиента расплатиться. И ведь не шутил, а действительно нажал кнопку, запускающую реакцию, чем и принудил клиента капитулировать. Или взять роковую экспедицию на Огненную Землю, когда их преследовали, и Глинн взорвал целый айсберг, чтобы…

Гарса постарался прогнать неприятные воспоминания и побрел в сторону от озера, к служебной электротележке Управления парков. Только этим утром, после встречи Гарсы с Кру в поезде метро, Глинн отклонил предложение Гарсы отправить на помощь к Кру несколько бригад, чтобы успешно завершить операцию. Внимательно его выслушав, Глинн покачал головой:

— Мы этим не занимаемся. — Обычный для Глинна ответ без попытки что-либо объяснить.

Гарса залез в электротележку, убрал штырь и отпер ящик под сиденьем. Чего там только не было: девятимиллиметровый «глок» с глушителем, обрез карабина, полицейский электрический «тазер», полицейская рация, очки ночного видения, медицинский набор первой помощи и несколько разнокалиберных федеральных, штатных и местных личных значков. Он с удовлетворением закрыл ящик и покатил на север, к Музею искусств Квинса.

Поскольку Глинн отказал Гидеону Кру в помощи, Гарса взял инициативу в свои руки. Кру получил задание огромного значения, из тех, что меняют мир. Гарса не собирался бросать его на произвол судьбы, учитывая, что успеху задания мешал такой опасный персонаж, как Кивающий Журавль.

Кру сообщил, что встреча назначена у Глобуса. Гарса уже видел вдалеке этот серебряный шар с фонтаном у основания, установленный неподалеку от шоссе Лонг-Айленд. Беда в том, что Кру не уточнил, где именно встречается с Кивающим Журавлем — под самим Глобусом или где-то поблизости. То, что эта штуковина торчала строго посередине парка «Флашинг-Мидоуз-Корона», второго по величине парка Нью-Йорка, не облегчало задачу. Будь его воля, он усадил бы в засаду по всему парку полицейских в форме и без, агентов «ЭИС», снайперов, пожарных, специалистов по угону, водителей-асов, журналистов, да мало ли кого еще! А так все приходилось делать самому.

С самого начала вся эта затея была обречена на провал. Во-первых, зачем было поручать такую важную миссию совершенно непроверенному субъекту, какому-то Кру? В распоряжении Глинна хватало опытных, обстрелянных сотрудников. Но нет, ему понадобился Кру, не прошедший через огонь и воду, не имеющий за плечами десятилетий трудного роста, в отличие от самого Гарсы. Гидеон Кру действовал по наитию, по зову своего гнева, под действием адреналина, а не по твердому расчету. Гарса был образцом уравновешенности, но даже его такие мысли заставляли кипеть от негодования.

Было уже почти половина двенадцатого. Глобус поблескивал впереди, как метеор. Времени оставалось в обрез: короткая рекогносцировка — и определение оптимальной позиции для наблюдения за разворачивающейся ситуацией. Он свернул к Глобусу и прибавил скорость.