Дэвид Моррелл - Лига «Ночь и туман»

От резкого пробуждения у Кристофера все еще болели глаза. Поверх пижамы на нем был свитер, который сутулый человек по имени Миша Плетц надел на него. В носу щекотало от табачного дыма, рот наполнился слюной от сладкого аромата какао. В комнате, уставленной столами, накрытыми скатертями в красную клетку, было много смеющихся мужчин с красными лицами. Он вспоминал спешку, с которой Миша нес его вниз по лестнице. Потом бегом к стоянке такси. Потом суета в этом, как сказал Миша, “кофейном домике”. Неожиданное появление мамы. Когда она его обнимала, ее глаза были красными от слез. Ничего не понятно.

Крис сидел на скамье возле стены, с одной стороны — мама, с другой — Миша. Их разговор удивлял его.

— Мы не можем рисковать, — сказала мама, — если он не появится через пятнадцать минут, надо уходить.

Грузный мужчина в белом фартуке склонился к маме:

— Пройдите в кухню. Мы только что получили редкий сорт кофе. Совсем ничего не понятно. Мама несет его через раскачивающиеся двери, впереди идет Миша. Отсвечивает металлическая стойка. Кипящие кофейники. Отец в мокрой одежде входит в комнату. Миша смеется. Мама, рыдая, обнимает отца.

— Слава Богу.

— Быстро. Мы должны ехать, — сказал Миша.

— Куда? — спросил Сол.

— Обратно в Израиль.

— Нет, — сказала Эрика, — только не мы.

— Я не понимаю.

— Только ты и Кристофер. Возьми его с собой. Защити его!

— Но как же вы?

— С нами Кристофер не будет в безопасности. Если с нами что-нибудь случится, отдай Криса в кибуц. Дай ему новое имя.

— Я не верю, что мое бывшее начальство решило убить меня, — сказал Сол. — Это кто-то еще. Те, кого мы ищем.

— Даже если так, можешь ли ты доверять своему бывшему агентству?

— Я должен. Я заключил с ними сделку. В обмен на разрешение вернуться из ссылки я обещал не принимать ничьей помощи. Мы должны сделать все сами.

— Но…

— Нет. Ты дал нам информацию. Мы должны принять этот риск. Но если мы проиграем, иди за нами. Не дай им выиграть.

— Ты уверен, что нет другого выхода?

— Для нас, чтобы выжить? — Сол покачал головой. — Чтобы вернуться к Кристоферу? Нет.

Отец поцеловал его. Почему он плачет?

— До свидания, сынок. Миша, позаботься о нем.

— Кристофер, всегда помни…

Почему его мама тоже плачет? Поцелуи. Ее слезы остаются на его щеках.

— Мы любим тебя.

Кто-то крикнул от двери:

— Вам нельзя возвращаться!

— Они вычислили вас! Торопитесь! — сказал Миша. Бегом к двери, на этот раз в темноту, по улице в ночь. Но когда он в испуге оглянулся назад, то увидел, что они с Мишей бегут в одну сторону, а его родители в другую. На глаза навернулись слезы. Больше он их не увидит.

В одеждах священника и монахини среди других, настоящих, священников и монахинь Дрю и Арлен шли по Виа делла Кончилиацоне. Хотя улица не была узкой, на фоне открывающейся впереди перспективы она казалась таковой. Восточная часть Ватикана… площадь Святого Петра… Разбегающиеся в стороны улицы смешивались с четырьмя рядами дорических колонн справа и слева от площади.

Они пришли к центру площади. Между двумя стоящими на большом расстоянии друг от друга фонтанами возвышался египетский обелиск. И фонтаны, и обелиск, и колонны впечатляли, но по сравнению с базиликой Святого Петра они были просто карликами. Величественная базилика стояла за площадью, лучи полуденного солнца отражались на ее массивном куполе, справа и слева стояли здания эпохи Ренессанса, огромные ступени вели вверх к базилике.

— Я и не представляла, что здесь все такое огромное, — сказала Арлен.

— Это как посмотреть, — откликнулся Дрю. — Площадь, базилика и весь остальной Ватикан занимает площадь меньше одной седьмой части нью-йоркского Центрального парка.

Арлен недоверчиво посмотрела на него.

— Правда, — сказал Дрю. — Вся его площадь составляет одну пятую квадратной мили.

— Теперь я понимаю, почему это место называют самой маленькой столицей в мире.

— Этот город и столицей-то стал недавно, — сказал Дрю. — В тысяча девятьсот двадцать девятом году, верь или не верь, Ватикан получил статус независимого государства благодаря Муссолини, который хотел получить поддержку церкви.

— Мне казалось, ты говорил, что никогда здесь не бывал.

— Верно.

— Тогда откуда ты все это знаешь?

— Пока мы летели из Каира и ты мирно спала в самолете, я читал путеводитель.