Дэвид Моррелл - Человек без лица

— Кто там в комнате? — требовательно спросил по-испански грубый мужской голос. В дверь забарабанили костяшками пальцев. — Отвечайте! — Теперь в ход пустили кулак. — Что вы там делаете?

Если у него есть ключ, то сейчас самое время им воспользоваться, подумал Бьюкенен. Но что побудило его спуститься сюда и проверить именно это помещение? Шаги в коридоре показались нерешительными… будто человек что-то искал.

Или шел по каким-то следам?

Когда Бьюкенен бесшумно перебежал к двери и встал с той стороны, где мог выключить свет и схватить человека, если тот откроет дверь ключом и войдет, он взглянул вниз и понял, что человек действительно шел по следу. Его оставила вода, капавшая с мокрой одежды Бьюкенена на бетонный пол.

Бьюкенен ждал, боясь услышать скрежет металла о металл, когда этот человек будет вставлять ключ в замок. Но вместо этого опять забарабанили в дверь, голос возмущенно спросил еще раз: «Что вы там делаете?», и вдруг все стихло.

Может, у него нет ключа. А может, он боится им воспользоваться.

Внезапно стали слышны удаляющиеся шаги, топот по коридору, затем звук шагов заглох — человек поднялся по лестнице наверх.

Надо выбираться отсюда, пока он не вернулся с подкреплением, подумал Бьюкенен. Он отпер замок, открыл дверь, осмотрел тускло освещенный коридор и собирался уже выйти, как вдруг заметил на одной из полок что-то похожее на кучу тряпья. Оказалось, что это мятая и грязная хлопчатобумажная рабочая куртка и потрепанная, замызганная бейсбольная кепка с оторванной нашивкой. Он схватил их. Стерев курткой отпечатки своих пальцев со всего, к чему прикасался, он быстро прошел коридор и поднялся по лестнице — его мокрые следы были ясно различимы.

Но это уже не имело значения. Важно было поскорее убраться из отеля, пока этот работяга не вернулся с подмогой. Они, должно быть, сообщат в полицию, что к ним пробрался бродяга. А в полиции будут так неистово жаждать ареста подозреваемого в убийстве трех человек, что сочтут этот инцидент относящимся к делу. И сосредоточат розыск в этом районе.

Бьюкенен повернул туда, где, двигаясь в темноте вдоль берега, он в конце концов выйдет к центральной части Канкуна. Взяв направление на север, он бежал как раз посередине между белеющими гребешками волн и освещенными отелями. Пахнущий свежестью морской бриз овевал прохладой его разгоряченное лицо и выветривал тошнотворный подвальный запах, въевшийся ему в ноздри. Бриз был довольно сильный, так что мог, наверное, даже высушить его одежду.

Но вдруг он оступился, потерял равновесие и едва не упал. Это не показалось бы ему странным, если бы он споткнулся о какой-то невидимый в темноте предмет. Но он ведь споткнулся на ровном месте, и это было хуже всего, что можно себе представить. Потому что ото значит, что он ослабел. Рана в плече пульсировала, пропитывая полотенце кровью. Голова раскалывалась от самой нестерпимой боли, которую ему когда-либо приходилось испытывать.

Правой рукой он прижимал к боку взятую в подвале хлопчатобумажную куртку и замызганную кепку. Он осторожно надел кепку на голову. Кепка была такая потрепанная, что на нее могли обратить внимание, но без нее на окровавленную голову определенно обратили бы еще больше внимания. С усилием дыша, он набросил грязную куртку на правое плечо, прикрыв ею окровавленное полотенце. Теперь можно было рискнуть показаться на людях. Но когда он нажал кнопку на часах и посмотрел на экранчик, то, к своему ужасу, обнаружил, что после телефонного разговора с коллегой прошел уже почти целый час. Этого не может быть! Ведь я вышел из подвала совсем недавно!

Это ты так думаешь.

Приятель, у тебя, должно быть, провалы в памяти.

Мысли Бьюкенена потекли быстрее. Ему придется пройти между отелями на автостраду и поймать такси. Иначе ни за что не успеть добраться вовремя до места встречи с коллегой. Нетвердо ступая, он покинул пляж.

Он был прав хотя бы в одном: дующий с моря ветерок высушил на нем одежду до такой степени, что она уже не облепляла тело.

Но бриз больше не мог справиться с потом, который градом катился у него со лба.

— Боже мой, — сказал связник, — на эту рану придется накладывать швы. Снимите-ка кепку. Дайте мне взглянуть… Ух ты, человече, здесь тоже придется поработать иглой.

Они сидели в машине у брошенной заправочной станции на шоссе номер 180, в тридцати километрах к западу от Канкуна. До центральной части города Бьюкенен добрался на такси. Уже буквально через полминуты на мосте встречи оказался и его коллега. Он остановил взятый напрокат «форд-таурус» перед закусочной, где не было недостатка в посетителях, и Бьюкенен забрался внутрь.