Мишель Ловрик - Книга из человеческой кожи [HL]

А я? Ну, моя очередь еще не наступила.

Но в одном я уверена совершенно точно: когда мы вернемся в Венецию, я соберу все разбросанные и спрятанные частички самой себя — те, которые хранит моя дорогая Анна и падре Порталупи, и даже ту пыльную груду, что покоится в нише за гардеробом в комнате Мингуилло. Я соберу их воедино, чтобы когда-нибудь Санто прочел подлинную правду. Одна только мысль об этом очищает мою душу подобно покаянию.

Почему мы все стараемся стать ангелами? Да потому, что на нашей совести навсегда останется мрачная тень, хотя Мингуилло выжил, пусть и частично.

Сестра Лорета

Я подслушала, как легковесные и легкомысленные монахини сплетничают возле зернохранилища. Вот так Я узнала, что злонамеренный брат сестры Констанции подцепил одновременно и гангрену, и черную оспу. Его отправили за море умирать. Божий замысел, без сомнения, состоял в том, чтобы Мингуилло Фазан умер жалкой смертью, потому что это он прислал свою сестру, Венецианскую Калеку, разрушить все Мои благие начинания и труды в монастыре Святой Каталины.

Известно, что многие набожные и благочестивые люди жили в этом мире в страданиях и одиночестве, тогда как злодеи, напротив, наслаждались почестями и всеми удобствами. Но иногда случается наоборот, и истинные дочери Господа попирают врагов Его.

Таким образом, любой добрый христианин, который прочтет этот документ, должен знать, что Я, дона Исабель Роза Лопес де Тапиа, известная как сестра Лорета, клянусь на святом кресте в том, что все написанное здесь — правда, потому что Я видела это собственными глазами и все это произошло со Мной, о чем Я и свидетельствую, пусть даже бесцветным уксусом, к чести и славе Господа Моего Иисуса Христа.

Из-за стен Моей камеры, которая выходит на улицу, до Меня доносятся голоса индейцев. Они говорят о плохих вещах, о революции, кровопролитии и о том, что нужно навсегда низвергнуть Святую Мать Церковь. Я радуюсь тому, что стану мученицей до того, как это случится. Боль, причиненная Мне смертью, будет сильнее даже тех мучений, что уготовила себе Маргерита Кортонская. Духовник этой святой в самую последнюю минуту помешал ей отрезать себе нос и губы, но Я не откажусь от своей цели.

Готовясь к своему предназначению, Я разбила синие очки и острыми осколками заточила две веточки, которые Господь оставил Мне на подоконнике Моей тюрьмы через посредство невинного воробья. Теми же осколками Я избороздила доску из твердой древесины, что заменяет Мне постель, потому что именно на таком мученическом ложе святая Роза лежала в последние недели своей жизни. Я вытащила несколько ниток из мешка с мукой. Так Я раздобыла все необходимые инструменты. Priora предстоит пережить невыразимые мучения, когда она обнаружит, что Я в точности выполнила указания, которые она некогда дала Мне.

А пока Я очистила и освятила эту грязную комнату своим дыханием. Отныне Я в большей мере принадлежу Духу, нежели Плоти. С тех пор как Я ела в последний раз, прошло столько времени, что Мое тело более не испытывает естественных физических потребностей. Я приближаюсь к долгожданному, усеянному цветами ложу Моего Небесного Супруга, и Мое Девственное тело, невесомое и недоступное скверне, как у Терезы Авильской, благоухает лилиями. Это Божественный знак одобрения Моего духовного и морального совершенства — Он позволяет даже Мне вдыхать аромат прекрасных цветов в предвкушении ожидающей Меня блаженной вечной жизни. У Меня такое чувство, будто Я парю над землей, готовая взлететь в Его объятия. А те бедные грешники, которых Я оставлю на земле, в один прекрасный день решат пройти многие мили, дабы преклонить колени перед Моей колыбелью и могилой.

В сии спокойные дни, когда никто не приходит потревожить Меня, голова Моя полна воспоминаний о смерти Тупака Амару II, свидетелем которой я стала в Куско, когда была еще ребенком.

Джанни дель Бокколе

Арекипа — славное местечко, настоящий овощной рай. Не стану врать, это место очаровало и меня. Просто дышать его воздухом — значит испытывать неземное блаженство, поскольку воздух Перу своей чистотой несравненно превосходит воздух Венеции!

Но правда и то, что я жду не дождусь, когда смогу вернуться домой. Рассказывая Жозефе о Венеции, я чувствую, как мое сердце щемит от тоски по дому. Я представляю себе, как буду сидеть у окна на кухне вместе с Жозефой и Анной, глядя, как дни становятся все короче и как фиолетовые и зеленые тени окутывают Каналаццо в вечерних сумерках. Я хочу засыпать в своей старой кровати, обнимая Жозефу. Я помогаю ей упаковывать сундуки и радуюсь всякий раз, когда мы запираем очередной из них перед дорогой. Санто собрал множество полезных перуанских трав, особенно коры хинного дерева, чтобы помогать жителям Венеции. Больше не будет никаких «Слез святой Розы», выворачивающих им кишки наизнанку!