Алафер Берк - Город лжи

Но теперь ресторанчик «Отто» был их с Максом излюбленным местом. У них еще не было своей песни, годовщины, не было прозвищ друг для друга, однако они уже привыкли сидеть в баре у Отто, потягивая вино и подкрепляясь легкими закусками, пиццей или пастой.

— А вот и она.

Старший бармен Деннис, в своей неизменной белой рубашке, синих джинсах и с улыбкой Будды уже наливал «Черный Джонни Уокер» в стакан с толстым донышком, стоявший на свободном месте рядом с Максом Донованом.

— Я тут как раз говорил помощнику прокурора, что вы, наверное, сейчас трудитесь усерднее, чем он. Заказать вам что-нибудь или возьмете меню?

— Сегодня на ваш выбор, — попросила Элли.

— А насколько мы голодны?

— Очень.

— Хорошо. Мы тут любим голодных людей. — Деннис подлил Максу красного вина и направился к другому концу стойки.

— За окончание дня, — провозгласил Макс, поднимая бокал.

Они старались придать своим отношениям будничный характер, однако Элли позволила Максу достаточно глубоко проникнуть в ее жизнь, поэтому он знал, как она ненавидела, когда в расследовании возникали заминки — даже по естественным причинам. Ты перебираешь версию за версией, опрашиваешь одного свидетеля за другим, летишь из морга в криминалистическую лабораторию. Но в какой-то момент необходимо остановиться. Перевести дух. Взять паузу. А затем посмотреть на дело свежим взглядом.

Некоторые копы умеют переключаться. Оставлять все мысли о деле и жить собственной жизнью, пока не наступит пора снова взяться на работу. А Элли не умела. Она могла по двадцать часов безостановочно носиться на голодный желудок, зная, что остаток ночи проведет без сна из-за избытка адреналина.

— Что новенького по делу о сайте? — Макс отлично понимал: сначала ей надо выговориться на тему расследования, а уж потом перейти к нормальной беседе. — Надеюсь, ты что-нибудь сумеешь извлечь из ноутбука этого парня?

Элли позвонила Максу из «Газовой лампы», чтобы убедиться в наличии достаточных оснований для изъятия компьютера. Макс подтвердил, что она может действовать без ордера, чтобы тот не успел очистить жесткий диск. К сожалению, подтвердил он и то, что вызывать Гузмана на допрос пока преждевременно.

— Я подкинула его комп специалисту. Ей-богу, этому парню на вид не больше пятнадцати. И он называл меня «мэм». Но, черт возьми, я сказала ему, что звать он меня может хоть бабушкой, если завтра днем выдаст что-нибудь стоящее.

Тощий парнишка-итальянец в фартуке и с хвостом на затылке поставил перед ними набор блюд, и Деннис прервал свои дела, чтобы описать содержимое каждой тарелки. Здесь были такие разновидности мяса и сыра, названия которых Элли ни за что не выговорила бы, но, поскольку для нее это все соединялось в пиццу или пасту, то было превосходно.

Не дожидаясь Макса, она погрузила вилку в горку спагетти карбонара.

— А как у тебя сегодня день прошел?

— Отлично. Конечно, с утра мне пришлось разыгрывать это нелепое представление перед Бэндоном. Потом ты уехала на Лонг-Айленд, а я провел остаток дня на процессе по убийству с судьей Уокером. Все равно что на приеме у зубного.

— Подсудимый сдрейфил? — Замена реально грозившего пожизненного на 25-летний срок выглядела удачной сделкой, а потом обвиняемому пришлось окончательно решать собственную судьбу в открытом судебном заседании.

— Нет, он был голоден, и наверняка его тошнило при мысли о тюремной баланде, которую ему предстояло хлебать ближайшую четверть века. Он не признавал вину, пока судья не поставил перед ним несколько гордит [42] Гордита — кукурузный пирожок, так называемая «мексиканская пицца». (Прим. ред.) и сандвичей.

— Ты шутишь.

— Говорю, он не признался бы, если бы ему не принесли еды. И не любого фастфуда. А два сандвича «Макмаффин» и две больших гордиты из «Тако Белл» — с курицей и с мясом.

— Да ладно, я на это не куплюсь.

У Макса и вправду была манера преувеличивать, а то и выдумывать всякие истории, чтобы поразвлечь Элли.

Он поднял руку в притворной присяге.

— Клянусь Богом. После многочасовых попыток объяснить, почему парню не стоит уклоняться от важнейших конституционных прав в обмен на фастфуд, судья Уокер в конце концов сдался. Хотя, очевидно, это было грубым нарушением правил поведения конвоя, поскольку им не полагается приносить заключенным ничего недозволенного. Так вот, Уокер отправил пристава за едой, но тот вернулся без сандвичей. Мне кажется, «Макмаффины» входят в меню завтрака, а потому после одиннадцати их не купишь. Ну, а мне удалось уговорить менеджера, и мы все-таки заполучили их.