Уоррен Мерфи - Последний крестоносец

Его противники заметили, что он движется им навстречу. Они встали посредине шоссе и смотрели, как автобус набирает скорость. Рашид оскалился — они застыли на месте от страха! Тем лучше.

Однако, глядя на лица стремительно приближающихся противников, Рашид Шираз не заметил в их глазах ни капли смятения. Скорее, они выглядели решительно. Теперь, когда они оказались совсем близко, Рашид был в этом уверен. Неужели это пара самоубийц?

Разглядывать их дальше времени не было — еще секунда, и произойдет столкновение. Рашид опустил куфию на лицо, чтобы защитить глаза от осколков лобового стекла, и крепко зажмурился.

Однако удара он не почувствовал. Вместо этого раздались два резких хлопка. Рашид, пытаясь удержать внезапно ставшее непослушным рулевое колесо, сбросил с головы куфию, чтобы увидеть, что произошло. В зеркале заднего вида он заметил, как по обеим сторонам от автобуса враги ислама поднимаются на ноги.

Но что же они пытались сделать?

Когда автобус неожиданно резко повело вправо, Рашид наконец понял, в чем дело. В его сознании мелькнула догадка, что оба передних колеса внезапно спустили. И почему-то он вдруг отчетливо представил себе, как эти двое ударом ноги пробивают толстую резину покрышек. Рашид Шираз знал, что это невозможно, но его мозг судорожно цеплялся за эту нелепую мысль, пытаясь хоть как-то объяснить произошедшее.

Через мгновение автобус, перевернувшись, сполз с шоссе и заскользил к крутому берегу реки.

Рашид Шираз, выбив лбом остатки ветрового стекла, пошатнулся на водительском кресле и в последнее мгновение успел лишь почувствовать на губах терпкий привкус речного ила.

Зайдя по пояс в воду, Римо распахнул дверцу кабины и заглянул внутрь.

— Мертв, — сообщил он Чиуну.

— Такова судьба, уготованная врагам Синанджу, — решительно откликнулся старый кореец.

— Ты хотел сказать, врагам преподобного Слаггарда, — заметил Римо, вылезая обратно на берег. — А ведь этот иранец, пожалуй, был единственным, кто смог бы пролить свет на то, что здесь творится.

— Возможно, в живых остался кто-нибудь еще.

— После «Двойной алой ленты»? Можно считать, нам крупно повезет, если мы сможем опознать трупы.

— Ты прав, — согласился Чиун, — хотя я и заметил, что когда ты начинал атаку, то локоть держал не идеально прямо.

— Ерунда!

— Ты слегка согнул руку.

— Нисколечко.

— Буквально чуть-чуть.

— Давай посмотрим, что сталось с Ламаром Бу, — сказал Римо, которому препирания с Чиуном успели порядком надоесть. — Думаю, он сможет нам кое-что рассказать.

— Почему ты так считаешь?

— Преподобный-Генерал Слаггард побелел как мел, когда я сказал, что мальчишка нашелся. Он чуть в штаны не наложил со страху.

— Преподобный-Генерал?

— На нем были мундир, шпага и все такое.

— В таком случае я был прав! — вскричал Чиун.

— О чем это ты?

— Расскажу, когда мою догадку подтвердит мальчишка.

— Почему бы тебе не сказать прямо сейчас, без всяких приятных сюрпризов?

— Ты все равно ужасно удивишься. После этого, возможно, вы со Смитом оцените мою мудрость но достоинству.

— На это можешь не рассчитывать, — честно предупредил Римо.

Они обнаружили Ламара Бу лежащим на полу в караульной. Вокруг него растеклась огромная лужа крови.

Сорвав с петель заклинившую дверь, Римо склонился над юношей.

— Ты можешь говорить, парень? — спросил он.

Губы Ламара зашевелились, изо рта стекала узкая струйка крови. Он издал какой-то булькающий звук. Римо заметил, что из рваной раны у него на груди толчками бьет кровь. Зажав рану рукой, Римо мягко проговорил:

— Попытайся.

— Он мертв? — прохрипел Ламар Бу.

— Да, мы расправились со всеми. Это были иранцы?

— Да, — сказал Чиун.

— Не то, — задыхаясь, сказал Ламар.

— Он явно бредит, — заметил Чиун. — Это были чистокровные персы.

— Я хотел сказать... Слаггард...

— Что? Слаггард — иранец? — спросил Римо.

— По-моему, он пытается узнать, жив ли Слаггард. Я прав, парень? — спросил Чиун.

Ламар Бу слабо кивнул. Его лицо побледнело.

— Ему удалось удрать, — сообщил Римо.

— Это... чер... товски... плохо.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Римо.

— Это он... втянул меня... во все... — прерывающимся от боли голосом выговорил Ламар Бу.

— Что значит «во все»?

— Крестовый поход...

— А причем тут его крестовый поход? Какое это имеет отношение к иранцам? — удивленно проговорил Римо.