Уоррен Мерфи - Последнее испытание

— Подай на меня в суд.

Они поднялись на борт. Чиун не произнес ни слова. Капитану-греку, похоже, не понравилось, что белый здоровяк оставляет на палубе грязные следы.

Траулер поплыл к Афинам. Римо улегся на сваленные в кучу жесткие сети и заметил:

— Вряд ли я справился бы, если б не сестра Мария Тереза.

Чиун с удивлением покосился на ученика.

— О чем ты?

— Я услышал ее голос. Вспомнил, как она рассказывала мне о Тезее. Он отыскал выход с помощью нити.

— Если бы ты начал искать нить, то наверняка бы погиб.

— Не о том речь! Мария Тереза говорила, что Тезей использовал нить, чтобы найти выход из лабиринта Минотавра, а не из пещеры. И нить привела туда, откуда он начал свой путь. Значит, выход служил еще и входом.

— Но это же очевидно, — ледяным тоном заметил кореец.

— И все-таки я тогда еще не был уверен. И окончательно убедился в своей правоте, лишь когда вспомнил, как ты указывал на юг. Но ты ничего не уточнял. Ты просто махнул рукой. Таким образом, уличить тебя во лжи вроде бы нельзя.

Учитель промолчал.

— Кроме того, я знал, что ты никогда не солжешь, ведь на карту поставлена моя жизнь! — продолжал Римо.

Мастер Синанджу молча пошел на нос судна и застыл там как деревянное изваяние, вглядываясь вдаль. Афины и ярко освещенный Акрополь, сияющий, словно маяк в ночи, приближались.

Поворочавшись еще немного на жестких сетях, Римо Уильямс уснул глубоким сном.

Перед ним стоял маленький человечек с довольно приятным азиатским лицом, в одежде, которую обычно носят корейцы-горожане. Вокруг простирались пологие холмы, сплошь покрытые розовыми цветами. На западе их называют розой Шарон, у корейцев же — муганг-хва.

Человечек вежливо, согласно древним корейским традициям, поприветствовал Римо:

— Пам гоу-ссоу-йо?

— Да, я уже ел рис сегодня, — ответил по-корейски Римо.

— Хорошо, — отозвался незнакомец. На лице его появилась улыбка. Веселая и очень заразительная, несмотря на то что во рту мужчины не хватало передних зубов. И Римо, не удержавшись, улыбнулся в ответ.

А затем вдруг этот маленький азиат сделал резкий выпад и попытался ударить Римо головой. Тот избежал удара только потому, что благодаря длительным тренировкам реагировал мгновенно.

— Эй! В чем дело?

— Я второй.

— Второй кто?

Маленький человечек вежливо поклонился.

— Мое имя Ким.

— Эка невидаль! Так зовут каждого третьего корейца.

У вас поразительная реакция, — заметил азиат.

— Благодарю. Но зачем вы только что пытались убить меня?

— Хотел убедиться, правда ли то, что о вас говорят.

— А что говорят?

— Что какой-то большеносый и круглоглазый белый стал настоящим мастером Синанджу.

— Ну а вам-то что? — удивился Римо.

— Но ведь затронута честь семьи!

— О какой семье вы толкуете?

— О вашей семье, о вашей. — С этими словами кореец отвесил ему еще один поклон. Такой низкий, что исчез с глаз долой, точно сквозь землю провалился, издав при этом хлопок — типа того, что издает вылетевшая из бутылки пробка.

Когда Римо проснулся, Чиун все еще стоял на носу и смотрел на залитые огнями Афины.

— Как звали второго мастера Синанджу? — спросил его Римо.

— Я же тебе говорил, — холодно отозвался учитель. — Сам знаешь.

— Ким?

— Мастеров с таким именем Ким — пруд пруди. Самое распространенное у меня на родине имя. В переводе оно означает «металл». Ну, как у вас Смит [14] В дословном переводе с английского — кузнец, рабочий по металлу. , к примеру.

— Не увиливай от ответа, папочка.

— Были Ким-младший, Ким-старший, Ким-маленький, Ким-большой и еще несколько менее выдающихся Кимов. Но второго мастера Синанджу действительно звали Ким. Ким-маленький.

— Он мне только что приснился.

Чиун довольно долго молчал. Затем вдруг резко повернулся и отстраненно произнес:

— Мы уже причаливаем, а потому у меня нет времени выслушивать разные небылицы про твои пустяковые сны!

Ученик, обидевшись, так и застыл на палубе.

Обида не прошла и тогда, когда они с Чиуном поднялись на Акрополь и скользнули взглядами по белым скалам подножия.

Кореец затем стал расхаживать среди руин, пока наконец не нашел нужное место.

— Копай вот здесь!

Римо взглянул на каменистую почву.

— Откуда ты знаешь, что копать надо именно здесь?

— Копай! — строго повторил мастер Синанджу.

Пришлось подчиниться. На этот раз Римо использовал большой палец ноги и не опустился на колени до тех пор, пока в земле не блеснул металл.