Уильям Айриш - Леди-призрак

— Я таким образом развлекался, — признался Ломбард, — но до завтра держи язык за зубами.

Парень вышел и всю дорогу, пока его было видно, то и дело оборачивался и бросал на Ломбарда взгляд, исполненный благоговейного ужаса. Ломбард понял, что юноша считает его сумасшедшим. Парня нельзя было в этом винить. Ломбард и сам думал, что сошел с ума. Уже тогда, когда рассчитывал, что сработает, что та женщина клюнет и придет. Этот план был безумным с самого начала.

По тротуару шла девушка. Он совершенно случайно заметил ее — лишь потому, что следил за удалявшимся помощником, а она оказалась в поле зрения. Никого. Никого. Только девушка. Одинокая фигура. Проходя мимо двери, она заглянула внутрь. Затем, после секундного колебания, возможно вызванного любопытством, она пошла дальше и скрылась из виду за витриной соседнего магазина. В какой-то момент Ломбарду показалось, что она собирается войти.

Передышка кончилась. В контору ввалился какой-то древний старец в пальто с бобровым воротником, в очках на черном шнурке, в рубашке с необычайно высоким воротником, с тростью под мышкой. За ним, к величайшему смятению Ломбарда, появился водитель такси, который втащил старомодный чемоданчик. Посетитель остановился перед пустым деревянным столом, за которым сидел Ломбард, и застыл в такой напыщенной позе, что Ломбард даже сначала не понял, всерьез ли он, или у него такая манера шутить.

Ломбард поднял глаза и посмотрел на посетителя. Он покупал эти программки целый день. Но до сих пор все же не целыми чемоданами.

— Ах, сэр, — заговорил древний представитель эпохи газовых фонарей глубоким, звучным голосом, который, впрочем, только бы выиграл, если бы старик не размахивал руками. — Вам просто повезло, что я прочел ваше объявление. Я в состоянии неизмеримо обогатить вашу коллекцию. Я могу добавить к ней больше, чем любой житель этого города. У меня здесь такие редкости, которые наверняка согреют ваше сердце. От старого «Джефферсон-Плейхауз», который относится к…

Ломбард быстро покачал головой:

— Меня не интересует «Джефферсон-Плейхауз», у меня полный комплект.

— Тогда «Олимпия». Или…

— Не интересует, не интересует. Меня не волнует, что еще у вас есть. Я приобрел все, что хотел. Прежде чем погасить свет и запереть дверь, я бы хотел еще приобрести только одну вещь. «Казино», сезон 1941–1942 годов. У вас есть такое?

— Фи, «Казино»! — негодующе фыркнул старик прямо ему в лицо. — Вы спрашиваете «Казино» у меня? Какое отношение имею я к этим дрянным современным ревю? Я, некогда один из величайших трагиков на американской сцене!

— Вижу, вижу, — сухо оборвал его Ломбард. — Боюсь, наша сделка не состоится.

Чемодан и водитель такси удалились. Владелец чемодана задержался в дверях, чтобы еще раз подчеркнуть всю силу своего презрения.

— «Казино»! Тьфу!

Затем он тоже вышел.

После короткой паузы явилась пожилая женщина, по виду поденщица. Она принарядилась для такого случая: на ней была большая шляпа с обвисшими полями, украшенная искусственной розой, которая выглядела так, словно ее то ли вытащили из мусорного бачка, то ли достали из кладовой, где она пролежала, забытая, несколько месяцев. На морщинистых щеках красовались круглые, лихорадочного вида, пятна румян, наложенные нетвердой рукой, которая давно позабыла, как это делается.

Когда Ломбард поднял на нее глаза, неохотно, но с некоторым сочувствием, то, взглянув поверх ее сутулого плеча, опять увидел ту же девушку, которая снова прошла мимо двери, на этот раз в обратную сторону. И опять она повернула голову и заглянула внутрь. Однако в этот раз она решилась на большее. Она остановилась, хотя лишь на секунду-другую, и даже сделала шаг назад, чтобы поравняться с дверью. Затем, окинув взглядом комнату, она пошла дальше. Ее явно заинтересовало то, что происходит внутри. Хотя, вынужден был признать Ломбард, вокруг его затеи подняли достаточно много шума, и проходившая мимо девушка вполне могла знать о ней и захотела посмотреть поближе. В самом начале его деятельности сюда даже явились фотокорреспонденты. И сейчас она могла просто возвращаться оттуда, куда шла, когда он в первый раз заметил ее, — если вы куда-то идете, то обратно обычно возвращаетесь той же дорогой, в этом нет ничего необычного.

Старуха поденщица тем временем робко допытывалась:

— Это правда, сэр? Вы действительно платите деньги за старые программки?

Он вновь повернулся к ней:

— За некоторые — да.