Тэми Хоаг - Забыть всё

— Где ты был? — спросила она сердито, глядя на Томми. — Я с ума схожу, пытаясь тебя разыскать! Ты же знаешь, у тебя урок фортепиано.

— Миссис Крейн… — начала Энн.

— Ты совсем не ценишь времени мистера Ингланда! Моего времени!

— Миссис Крейн, — сказала Энн более уверенным и твердым тоном. — Вы получили мое сообщение?

Джанет Крейн посмотрела на нее так, словно та только что появилась.

— Сообщение? Какое сообщение? Я не слушала никаких сообщений. Я пыталась найти сына.

— Может быть, мы войдем? — спросила Энн.

Мать Томми сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

— Да, конечно. Извините меня. Прошу вас, входите, мисс Наварре.

Томми все еще держал Энн за руку, когда они вошли в коридор. Он не отрывал взгляда от напольного покрытия из мексиканского керамического камня. Никаких объятий от мамы. Никаких вопросов о том, все ли с ним в порядке. Зато сколько негодования из-за сорванного урока фортепиано…

Энн наклонилась к нему:

— Томми, пойди умойся, пока мы поговорим с твоей мамой. Хорошо?

Он пошел по коридору, оклеенному желтыми обоями с яркими разноцветными попугаями, и исчез в туалетной комнате.

— Простите, — сказала Джанет Крейн. — Я просто с ума сходила от волнения. Вот так пропускать уроки — не в привычках Томми. Он всегда очень пунктуален.

Как и его мать, подумала Энн. Пунктуальная, застегнутая на все пуговицы своего костюма, с большими плечиками и в дорогой шали. Ее волосы были подстрижены под каре, начесаны и залиты лаком. Как «хворост», подумала Энн. Особу с родительского собрания слегка травмировало… отсутствие ее сына на уроке фортепиано.

Энн рассказала, как дети обнаружили труп в парке, подчеркнув, что Томми упал в самую могилу.

Глаза Джанет Крейн снова расширились до предела.

— О Боже мой!

Она резко повернулась и пошла в гостиную, словно сошедшую со страниц «Лучших домов и садов». [5] Журнал об интерьерах и ландшафтном дизайне. Каблучки ее туфель-лодочек застучали по полу. Женщина устроилась на краю диванной подушки. Ее взгляд метался по комнате, словно в поисках помощи.

— Мне кажется, Томми в шоке, — сказала Энн. — Он почти ничего не говорит с тех пор, как это случилось.

— Я не знаю, что делать, — заявила его мать. — Мне стоит вызвать врача?

— Физически он, кажется, не пострадал, но, может быть, ему стоит побеседовать с психоаналитиком.

— Почему мне никто не сообщил? — спросила Джанет Крейн, стараясь рассердиться. Видимо, ей было легче, когда она злилась, чем когда беспокоилась. — Почему директор Гарнетт не позвонил? Почему он не приехал?

— Мистера Гарнетта сегодня не было.

На пороге комнаты появился Томми. Его лицо и руки были чистыми, и от этого сразу проявились все царапины и ссадины, которые он получил при падении. Он намочил и прилизал волосы, за исключением челки. Но его одежда была еще влажной, а на джинсах виднелся порез. Энн стало интересно, позволят ли ему в таком виде сесть на диван.

— Томми! — воскликнула его мать, подходя к нему. — Прости, я же не знала, что случилось.

Энн смотрела, как осторожно она касается своего сына, словно боится подцепить от него что-нибудь, осматривая его повреждения.

Из окна Энн увидела, как к дому подъехал черный «ягуар» и припарковался рядом с ее маленьким красным «фольксвагеном». Из машины вышел Питер Крейн и зашагал к входной двери.

Это был красивый мужчина, не слишком высокий, но статный и хорошо одетый: темные брюки, рубашка, галстук. Он бодро поздоровался, зайдя в дом.

Сара Морган не застала его в офисе, подумала Энн.

Томми резко отвернулся от матери, подошел к отцу и обнял его. Питер Крейн слегка растерялся. Его жена вышла в коридор и рассказала, что случилось.

Энн наблюдала, как ужас отражается у него на лице.

— Это было просто кошмарное зрелище, — сказала она, ступив на порог комнаты.

— Мисс Наварре привезла Томми домой, — сообщила Джанет Крейн.

— Вы были там? — спросил он.

— Я пришла в парк сразу же, как услышала о том, что произошло.

— О Боже, — произнес он.

— Пойду позвоню мистеру Ингланду, — сказала его жена. — Объясню, почему Томми не пришел на урок.

Она ушла и исчезла где-то в глубине дома, постукивая каблуками.

— Такого здесь еще не бывало, — заметил Питер.

Энн родилась и выросла в Оук-Нолле, городке с двадцатитысячным населением (двадцатитрехтысячным — когда молодежь, учащаяся в колледжах, навещала родителей). Это был небольшой, благоустроенный город примерно в двух часах езды от Лос-Анджелеса. Здесь размещался элитный частный колледж; городок населяли в основном хорошо образованные профессионалы, академики, художники. Преступления здешних мест — это мелкая торговля нар-котиками, воровство животных, вандализм, но не убийство, не мертвая женщина, закопанная в чаще.