Питер Джеймс - Пока еще жив

А если перейти на другой, практический уровень, то ведь весь проект зависел теперь от нее, и съемки должны были начаться уже на следующей неделе. Если она уйдет сейчас, все рухнет. Продюсеры ясно дали понять, что перенос съемок из Брайтона в Лос-Анджелес невозможен. Да и сколько можно, в конце концов, прятаться? Если кто-то хочет убить ее, он подождет. Недели, месяцы, может быть, годы. Ей ничего не остается, как только жить.

Гея прижала к себе сына.

— Ты ведь знаешь, что мама любит тебя больше всего на свете?

— Я тоже тебя люблю.

— Так что мы — классные, а?

Он кивнул.

— Хочешь поехать в Англию?

Мальчик пожал плечами.

— Наверное. — Он нахмурился. — А это далеко?

— Далеко. Мы поедем в город на побережье. У них там есть пляж. Хочешь поиграть на пляже?

Его глаза блеснули.

— Наверное.

— Наверное?

— А Марла там будет?

— Нет, милый, Марлы не будет. Мы будем вдвоем. Будем заботиться друг о друге. Ты ведь будешь заботиться о маме?

Несколько секунд Роан смотрел на нее круглыми доверчивыми глазами, и она смотрела на него, чувствуя, что никогда не любила сына так сильно и никогда так сильно не боялась за него. За него и за себя. Гея обняла его крепко и бережно, прижалась к мягкому, нежному личику, вдохнула оставшийся на коже и волосах запах хлора. И непрошеные слезы покатились по щекам.

Мало кто из знакомых Рою Грейсу полицейских считал годы до отставки с прилагающимся к ней внушительным соцпакетом, тем более что последние бюджетные сокращения не лучшим образом сказались на моральном духе большинства служителей закона. С другой стороны, он знал многих, кто, подобно ему самому, ожидал этот день с тревогой и даже страхом.

За спиной у него осталось двадцать лет службы, впереди маячили еще десять, которые могли растянуться до пятнадцати в случае прохождения поправок, обсуждение которых шло сейчас в верхах. И все же временами и ему начинало казаться, что время бежит слишком быстро.

Обычно такие мысли приходили в голову в редкие минуты бездействия, когда Грейс, думая о жизни, находил немало поводов порадоваться и поблагодарить судьбу за дарованные блага. Такая минута выпала и сейчас, пока его команда собиралась в оперативном штабе на вечерний субботний инструктаж.

В иные дни даже не верилось, что ему и впрямь посчастливилось заниматься любимой работой. Конечно, и здесь встречались не самые приятные люди, как, например, его бывшая начальница Элисон Воспер, и здесь действовали на нервы бюрократические процедуры, но все же, оглядываясь назад и оценивая проделанный путь, Грейс мог, нисколько не кривя душой, сказать, что за всю карьеру набралось бы не больше полдюжины дней, когда ему не хотелось идти на работу. Особенно ему нравилось то, что здесь всегда находилось или случалось что-то новое и дни редко походили один на другой.

Вот и сейчас он занимался тем, что любил больше всего, то, что всегда накачивало его адреналином: первой стадией расследования убийства.

— Восемнадцать тридцать, воскресенье, четвертое июля, — прочитал он, заглянув в записи, приготовленные его верной секретаршей Элинор Ходжсон. — Это наш третий инструктаж по операции «Икона». Итак, что у нас имеется на текущий момент. — Грейс оторвался от листка и оглядел собравшихся. Отсутствовала только, не считая вкушавшую прелести медового месяца Эмму Джейн Бутвуд, Белла Мой, все еще остававшаяся в больнице с матерью. Он повернулся к Гленну Брэнсону:

— Если можно, коротенько о результатах вскрытия.

— Судя по информации, предоставленной патологоанатомом доктором Надюшкой Де Санчей и криминалистом-археологом Джоан Мейджор, жертва мужчина, европейской внешности, средних лет, от сорока пяти до пятидесяти. Перелом подъязычной кости и порез в районе верхнего позвонка указывают на вероятное удушение посредством тонкой проволоки. Как и следовало ожидать, значительный распад желудочных остатков. Химический анализ тем не менее выявил присутствие фрагмента устричной раковины, а также этанола — он пил вино.

— Э-э… известно, белое или красное? — подал голос Норман Поттинг.

— А это имеет какое-то значение? — спросил Ник Николл.

— Мы могли бы судить, что он за парень, — пояснил с ухмылкой Поттинг. — Если пил с устрицами красное, значит, мы имеем дело с какой-то швалью.

— Обнаруженные в непосредственной близости от тела фрагменты одежды взяты для анализа и предъявлены в ателье известного брайтонского портного Грешама Блейка, — не обращая внимания на шутника, продолжал сержант. — Скорее всего, материал — плотный костюмный твид. Возможно, с помощью Блейка нам удастся установить производителя. Фрагменты имеют довольно необычную окраску, и мы надеемся, выйдя на производителя, получить список розничных торговцев, у которых мог быть куплен готовый костюм, или на портного, пошившего вещь на заказ.