Стивен Лезер - Жесткая посадка

— А как насчет его семьи?

— Они покинули страну через день после его побега. Добрались на «Евростаре» до Парижа и исчезли.

Уиллис провел пальцем по краю бокала.

— Ты хочешь, чтобы я подключил к делу своих ребят?

— Карпентер убил одного из ваших.

— Знаю, но это не доказано. Иначе он давно был бы в Штатах.

— Мы бы не подвергли его экстрадиции, учитывая риск вынесения смертного приговора.

Американец улыбнулся.

— Всегда есть обходные пути. Мы бы его получили. Просто у нас нет доказательств.

— Полиция нашла улики, но Карпентер почти сумел от них избавиться.

— Я слышал, ему помогал кто-то из своих.

— Длинные у тебя уши.

Уиллис взболтал виски в своем бокале.

— Короче, ты хочешь отыскать Карпентера. И что потом?

— Наши люди его возьмут.

— Это зависит от того, где он будет находиться.

— В Штаты он не поедет, это точно.

— А дальше?

— Мы вернем его в тюрьму.

Уиллис сделал большой глоток, не сводя глаз с майора.

— Ты уверен, Алан?

— Абсолютно.

— Клянешься?

Гэннон усмехнулся.

— Да.

Органист начал играть гимн, но Шеферд не помнил из него ни слова. В религиозных обрядах он принимал участие лишь на свадьбах и похоронах. Викарий закрыл Библию и кротко взглянул на паству. В руку Шеферда легла маленькая ладонь.

— Не грусти, папа.

Шеферд улыбнулся сыну. Они сидели на передней скамье в маленькой церкви недалеко от дома, где жили Мойра и Том. Родители Сью хотели похоронить ее в Херефорде, и Шеферд согласился. Сейчас они сидели рядом с ним, по другую сторону от Лайама. Мальчик был в школьной форме, начищенных ботинках и новом галстуке. Шеферд надел костюм.

— Я не грушу, — промолвил Шеферд и, обняв сына, крепко прижал его к себе.

Он солгал. Никогда ему не было так тяжело, как сейчас. В тюрьме он был слишком занят, чтобы тосковать о Сью по-настоящему, но теперь, когда все кончилось, скорбь обрушилась на него со всей силой.

— Что мы будем делать? — спросил Лайам.

— Просто жить. Помнить о твоей маме, скучать по ней, любить ее. Но жить дальше.

— А потом мы встретимся с ней в раю?

— Конечно.

— И ты по-прежнему будешь полицейским?

— Пока не знаю.

— Я тоже хочу стать полицейским, когда вырасту.

— Правда? Почему?

— Потому что они помогают людям.

Лайам прав, подумал Шеферд. Иногда полицейские помогают людям. А иногда их убивают. Или приносят горе тем, кто их окружает.

Он оглянулся через плечо. В заднем ряду сидел майор Гэннон, в черном костюме, рядом с ним О'Брайен, Шорт, Армстронг и Митчелл. Майор кивнул Шеферду, и тот слабо улыбнулся. Он радовался, что друзья пришли его поддержать, «прикрыть спину» в прямом и переносном смысле слова. Шеферд никогда не верил в херувимов с крыльями и арфами, но ему нравилась мысль об ангелах-хранителях, а пятеро мужчин в последнем ряду церкви служили ей веским подтверждением.

Шеферд и Лайам вышли в церковный дворик с Мойрой и Томом. Том был в твидовой шляпе, скрывавшей забинтованную рану у него на голове. Он шел, обняв Мойру за плечи.

На улице Шеферд остановился и посмотрел на безоблачное небо. Прекрасный летний день. Птицы щебетали в деревьях, окружавших маленький дворик. Бабочки кружились над цветущими кустами вокруг дорожки, ведущей от церкви к городу. Прекрасный день для свадьбы, подумал Шеферд, но совсем не подходящий для похорон. Хоронить надо в мрачную, дождливую погоду, когда с севера дует холодный ветер, а над головой висят тяжелые облака.

Сзади подошел Гэннон и положил ему руку на плечо.

— Прими мои соболезнования, Паук, — сказал он.

В левой руке он держал чемоданчик с телефоном.

— Спасибо, майор.

— Ты уже думал о том, как поступить дальше?

— Пока не решил. — Шеферд кивнул на Харгроува, направлявшегося к своей машине. — Он хочет снова запрячь меня.

— Ты сделал отличную работу, — заметил Гэннон.

— Спасибо.

Майор наклонился к Лайаму:

— Можешь гордиться своим отцом.

— Я горжусь.

Гэннон взъерошил ему волосы.

— Это твоя бабушка там стоит?

Мальчик посмотрел на Мойру и кивнул.

— Сходи к ней и узнай, как у нее дела, хорошо? — попросил Гэннон. — Мне надо поговорить с твоим папой.

— Ладно, — ответил Лайам и побежал по дорожке.

Гэннон выпрямился.

— Мы его нашли, — сообщил он.

— Где?

— На колумбийском корабле в Атлантике. Он звонил по спутниковому телефону жене и детям, и его засекло АНБ [9].

— И что теперь?

— Мы намерены его взять.