Стивен Лезер - Танго Один

Фуллертон провел рукой по лбу, он был влажный. Джеми даже не подозревал, что так сильно вспотел.

Грег Хэтуэй просмотрел рапорт Фуллертона. Хесус Родригес не сказал ничего интересного, но Хэтуэй особо и не рассчитывал на это. Картель Родригеса — огромное дело, и даже два миллиона фунтов, которые передал ему Фуллертон, для них капля в море. Выходит, здесь замешано что-то еще.

Донован очень спешил продать картины, хотя мог бы получить более высокую цену, выставив их на аукцион. Значит, на него давили. Он заплатил Родригесу — за что? Из досье Донована следовало, что у него десятки миллионов фунтов, большинство из которых хранилось в заграничных банках. Тогда зачем банковские чеки? Что-то явно не так с финансами Донована. И раз он стеснен в средствах, то может наделать глупостей.

Хэтуэй отправил Фуллертону поздравительное письмо, в котором выразил пожелание как можно ближе подобраться к Доновану. Хотя Фуллертон не нуждался в подстегивании — из рапортов было видно, что он счастлив.

Хэтуэй позвонил своему человеку в отделе полиции на Боу-стрит. Детектив ответил сам после первого гудка, словно сидел, положив руку на трубку.

— Можешь говорить? — спросил Хэтуэй.

— Без проблем.

— Ты слышал о колумбийце по имени Карлос Родригес?

— Нет, не припоминаю.

— Крупная рыба, — заметил Хэтуэй. — Очень крупная. Проверь по сети и пошли запрос в МИ-б. У него связи в правительстве и суде, он значится в списке преступников Управления по борьбе с наркотиками. Использует своего племянника Хесуса Родригеса для разборок. Постоянно снимает номер в «Интерконтинентале».

— Верно... — нерешительно выдавил детектив.

— У него дела с Донованом, — напирал Хэтуэй.

— Вот дьявол! — отреагировал детектив. — Как долго это будет продолжаться?

— Я только что узнал, — вставил Хэтуэй. — Карлос Родригес — крупная фигура среди поставщиков кокаина, в основном через Мексику в Штаты. Управление считает, что он также стоит за несколькими картелями по поставке героина и марихуаны. Мы не в состоянии уличить его в том, что он ввозит наркотики в Европу, но если Родригес связан с Донованом, все может перемениться.

— Шестерка знает?

— Еще нет. По официальной версии мы ждем, пока не получим подтверждения от американцев. Но за этим дело не станет.

— Дело серьезное.

— Более чем, — согласился Хэтуэй. — Не подумай, Боже упаси, что я хочу тебя учить, но телефонная прослушка — неплохая вещь, и я бы на твоем месте послал кого-нибудь в отель.

— Родригес встречался с Донованом?

— Не уверен, что они встречались в Лондоне, зато я видел донесение из отдела таможни по борьбе с наркотиками в Майами, в котором сказано, что их видели вместе пару раз на Карибах, в Сент-Китсе.

— С чем ты это связываешь?

— Что-то назревает. Не думаю, что племянник приехал прошвырнуться по магазинам. Они оба здесь. И не сомневаюсь, что наделают глупостей. Чем бы они ни занимались, дело наверняка важное, раз потребовало присутствия членов семьи Родригеса. Оставайся на связи, ладно?

— Хорошо. И спасибо за предупреждение.

Хэтуэй положил трубку. Он снова начал грызть ногти, в очередной раз просматривая рапорт Фуллертона.

Донован направлялся в такси к дому сестры, когда зазвонил один из телефонов. Это был Ундервуд. Он говорил очень тихо, словно боялся, что его подслушают.

— Они вышли на тебя, — прошептал начальник инспекторов.

Донован стиснул зубы. Он знал, что властям когда-нибудь станет известно о его возвращении, однако надеялся побыть инкогнито еще несколько дней. По крайней мере пока не разберется с Вики.

— Кто именно?

— Управление по борьбе с наркотиками. Национальная безопасность. Таможня. Все-все-все. Поздравляю, ты снова Танго Один.

— Нет необходимости говорить, как я рад этому, мать твою.

— Что собираешься делать?

— Получить паспорт для Робби. Я не оставлю его здесь одного.

— Твоя мадам не объявлялась?

— Нет. Ты нашел их?

— Пока нет. Они хорошо спрятались. Я проверил их рейс, но ты же сам знаешь, каковы наши границы.

— Продолжай искать, ладно? Есть идеи, кто заложил меня?

— Пришло через сотрудников управления, вот и все, что я знаю. А ты как думаешь?

— Понятия не имею.

— Ладно, держи глаза широко раскрытыми, потому что они тянут к тебе свои жадные руки. Ждут промаха.

— Я чист, верно? Ничего конкретного?

— Не сейчас, пока ты-сам-знаешь-кто на горизонте. Ты, черт возьми, не подумал об этом?