Татьяна Вагнер - Полигон

Загородили дыры в стене, где могли, кусками снега, растянули на одной двери пару цепей, а сбоку от самого заманчивого проема в стене устроили ловушку из арбалета, натянутой веревки и крюка из нашего скудного снаряжения.

Всякий, кто попытается сюда пробраться без приглашения, зацепится за веревку и получит стрелу в грудь. Конечно, при условии, что он одного роста с Лешкой, смастерившим всю конструкцию.

Но первый незваный гость оказался совсем другим!

Он обрушился с ледяного склона вместе с лавиной снега и льда. Обескровленный и окончательно обессилевший овцебык скатился прямиком в котлован. Сетка разорвалась, стальная балка пропорола его насквозь, как шампур, но мощная туша продолжала хрипеть и дергаться в предсмертных конвульсиях так, что стены нашего временного убежища сотрясались, громады сосулек обрывались, падали вниз и с грохотом разбивались об пол. Острые осколки льда разлетались во все стороны – мне таким сильно оцарапало щеку, пришлось прижаться к стенам, пока зверь не затих.

Беда миновала, но покинуть укрытие мы решились, только когда снаружи стали доноситься всхлипы. На краю котлована заливалось слезами существо в красной курточке – из команды девятого сектора. Хочешь не хочешь, мы вышли наружу, поминутно оглядываясь на утихшего быка.

Это была девчушка, каким-то чудом она скатилась вниз вместе со снегом, почти не изувечившись. Теперь сидела, плакала, размазывала по лицу слезы и кровь и даже не пыталась вытащить запутавшегося в нашей сетке паренька в такой же куртке.

Девчонка попыталась подняться, когда увидела нас, поскользнулась и грохнулась обратно в снег, пролепетала:

– Вы нас не убьете?

– Кому ты нужна? – огрызнулась я. Действительно, она выглядела очень жалкой. Щеки перечеркнуты потеками краски для ресниц, за кровь на лице я приняла размазанную помаду, перчатки, шапку и очки она потеряла, камера сдвинулась вбок вместе с шерстяным подшлемником. Кожа на ладонях была содрана, она вся дрожала от холода.

– Оружие есть? – спросил Дан.

Она кивнула.

– Бросай сюда, в снег! – «Девятка» послушно полезла в карман и бросила ему под ноги обойму от пистолета.

– Теперь пистолет бросай!

– Нету…

– Куда же он делся?

– Там… – Девушка неопределенно махнула рукой и всхлипнула. – Остался в палатке, все вещи в палатке… Мы утром встали, только Алену никак не могли разбудить. Хотели ей снега в спальник насыпать, чтобы вставала… Вышли из палатки, а там этот… – Девушка кивнула на тушу зверюги. – За нами погнался, мы побежали и свалились сюда…

– Зачем таких убивать? Зря терять время, вы сами перемерзнете, – поморщился Дан, развязал шарф и бросил девушке.

Ее спутник запутался в сетке, как муха в паутине. Сначала мы дергали сетку и надеялись вытащить парня, но ничего не получилось. Бычья туша навалилась на сеть всей своей массой! Пришлось выдернуть меч из ножен – солнечные лучи скользнули по острому клинку – он засверкал, он был прекрасен! Такой легкий и острый – мы словно созданы друг для друга. Я сделала плавное движение в воздухе, как показывают в фильмах, – опустилась на одно колено и подрезала сетку.

Пока мы вытаскивали паренька, он перестал стонать и потерял сознание. Он дышал очень часто, губы посинели, а когда он пытался глубоко вдохнуть, внутри что-то булькало, на губах появлялась кровь. Пока Лешка укладывал бедолагу на снег, хлопал по щекам и растирал лицо, Дан ловко спрыгнул в котлован, потыкал ногой тушу мохнатого быка и крикнул:

– Брось сюда меч – отрезать свежего мясца!

– ЧТО? Ты хочешь разрезать эту мерзкую зверюгу МОИМ мечом? – У меня аж кровь в висках застучала от возмущения – никому я не отдам свое оружие, даже Дану! – Меч не для этого! Он может жизнь спасти, вдруг он сейчас сломается или затупится?

– Ничего ему не сделается!

– Откуда ты знаешь?

– Знаю!

– Да? Раз ты знаешь, возьми и отруби кусок своим топором!

– Хорошо. Сходи и принеси мне топор…

Ни у кого нет права помыкать мною, особенно сейчас, когда я хозяйка этой разящей стали. Не моя вина, что вокруг собрались бестолочи и недоумки. Меч – вот моя команда и моя победа! Губы сами складываются в презрительную гримасу:

– Дан, ты протупил и вышел сюда без оружия? Еще командовать берешься…

– Аня, прекрати! Уймись!

– С чего мне униматься? Не помню, кто тебя начальником здесь назначил? А?

Я уже готова была спрыгнуть в полную снега яму, чтобы со всей суровостью подтвердить свое право на меч, когда браслет на запястье внезапно ожил, издал тонкий, пронзительный звук – не только у меня.