Алексей Макеев - Чемодан с миллионом

Она попыталась собраться с мыслями.

– Извините… Нервы… – после непродолжительной паузы сказала Полищук.

– Зачем вам понадобилось, чтобы я провел разборку с этими парнями?

– Мне передали, что возле гроба Оксаны Вениаминовны вы поклялись за нее отомстить! Только не спрашивайте, кто сказал… – уклончиво пояснила Вера Владимировна.

– Да, я поклялся! Не отпираюсь… Эту клятву я произнес полушепотом, и ее мог слышать только тот человек, который стоял рядом. Но сейчас это к нашему разговору не имеет никакого отношения. По-прежнему жду ответ на заданный мною вопрос…

– Вы готовы отомстить за смерть Оксаны Шуваловой или нет?

– Вам лично, Вера Владимировна, что плохого сделали Скрипач, Полкан и Рябой?

– Они мне не нравятся…

Обманчивая мягкость ее голоса не ввела меня в заблуждение.

– Мало ли кто кому не нравится! – негромко, но четко констатировал я.

– Разве этого недостаточно?

– Это не аргумент.

– Они требуют деньги.

– С кого? Уточните, пожалуйста…

– С директора.

– Может, с вас?

– Нет.

– С Виктора Петровича?

– Да.

– А вы какое имеете к этому отношение?

– Только ради вас… В память об Оксане Вениаминовне…

– Прекратите! Мы ведь не в детском саду, чтобы так неправдоподобно лукавить. Если бы вопрос стоял о деньгах, которые принадлежат Шувалову, то я ничуть не сомневаюсь, что вы бы тут же его подставили. Сдали бы со всеми потрохами.

– Вы меня незаслуженно оскорбляете!

– Я говорю истинную правду! Если с Виктором Петровичем что-нибудь случится, то вы займете его место. Станете директором супермаркета! Только не пытайтесь убедить меня в том, что вы этого не хотите.

– Наше торговое заведение является частной собственностью. Если с Шуваловым что-то произойдет, то его дочь станет полноправной хозяйкой. Она и будет директором супермаркета.

– Вы прекрасно понимаете, что это ей не нужно. Она еще молодая, ветреная и глупая. К тому же с вашим жизненным опытом вы легко сумеете запудрить ей мозги.

– Ваши обвинения, Михаил Николаевич, беспочвенны и лишены всякого здравого смысла. Вы упустили одну немаловажную деталь… Я, чисто по-дружески, волнуюсь за Виктора Петровича!

– Даже если так оно и есть… Мне-то какое до всего этого дело? Неужели вы думали, что я соглашусь нажить себе врагов, свернув шею вашим рэкетирам, а взамен ничего не попрошу?

– Что вы хотите этим сказать?

Ее дыхание заметно участилось.

– Каждый труд должен быть оплачен. Вы напрасно надеялись, что я не потребую соответствующего вознаграждения.

– Сколько вы хотите?

– Сначала меня интересует сумма, которую требуют от вас эти уголовники.

– Немного…

– А все-таки?

– Коммерческая тайна! Лучше скажите прямо, сколько вы хотите получить денег?

– Смотря за какую работу?

– Эти отморозки больше не должны появляться у моего магазина!

– Он уже стал вашим?

– Ах, господи… Какая разница?

– Почти никакой, но все-таки интересно…

– Ну, пусть не у моего…

– И как вы себе это представляете?

– Вы о чем? – настороженно спросила Полищук.

– О предстоящей разборке.

– С этими бугаями?

– Да. С вашими вымогателями.

– Я не знаю…

– А кто же знает?

– Припугните их, что ли? Если понадобится, переломайте им кости или еще что… Ну, я действительно не знаю! И вообще, я оплачиваю ваши услуги… Остальное меня не касается! Так сколько я вам должна?

– Ни копейки, Вера Владимировна! Я не стану ввязываться в эти грязные дела.

– Я была о вас лучшего мнения.

– Всего хорошего!

– Беркутов меня убедил, что вы именно тот человек, который мне нужен.

– Сергей Власович явно переоценил мои возможности.

– Я могу вам предложить тысячу долларов.

– Не смешите мои тапочки!

– Получите две тысячи…

– До свиданья, Вера Владимировна! Передавайте привет Шувалову! – сказал я и решительно отключил мобильник.

Некоторое время я находился в тревожной растерянности, потом подошел к журнальному столику и, переворошив кипу свежих газет, нашел изрядно потрепанную визитку Павла Егоровича и мысленно похвалил себя за то, что не выронил ее из кармана вместе с записной книжкой, которая по воле случая оказалась на рабочем столе следственного отдела. Я не стал долго раздумывать и поспешно набрал нужные цифры.

– Алло! Это квартира Ершовых? – спросил я, не узнав голос Павла Егоровича.

– Слушаю тебя, командир! Что случилось? Насколько я помню, ты всегда придерживался правила: быть чересчур вежливым и никому напрасно не докучать. Зная твою неприязнь к телефонным разговорам, я уверен, что у тебя возникли какие-то проблемы.