Молли Катс - Никто мне не верит

— Она что..?

— Немного не в себе? Да. Я проверила две клиники, специализирующиеся по этим проблемам; в них лежит много людей, похожих на нее. Она позвонила нам, потому что она в отчаянии. Лечение не очень-то помогает. Врачи это признают. Здесь, конечно, много вопросов, но я подумала, что мы могли бы взять эту тему на заметку.

— Ты права. Узнай, что рассказывают некоторые другие пациенты.

— Узнаю. Можно я съем последний кусочек яблока?

— Если я доем печенье.

Грег держал сотовый телефон в дипломате, который брал с собой в машину и носил с собой повсюду. Он давно уже мог установить телефон в автомобиле, как сделали многие, но их машины чаще обворовывали. Автомобильные телефоны, казалось, напрашивались на то, чтобы их украли. А мысль о том, что его машину могут вскрыть, была для него невыносима. Это было равносильно вторжению.

Он заехал в кафе для автомобилистов, думая о звонке Линн, но решил, что звонить еще рано. Он направил машину в ряд, движущийся к раздаточному окну, и остановился, ожидая своей очереди, за белым «Саабом». Женщина — водитель «Сааба» не могла дотянуться со своего места до окошка, и ей пришлось выйти из машины, чтобы взять заказ. Грег увидел длинные темные волосы, завязанные в хвост оранжевой лентой. Привлекательная женщина в обтягивающих велосипедных брюках. Она, должно быть, много ездила на велосипеде.

Пока она платила, укладывала пакет с едой на сиденье и пристегивала ремень безопасности, он еще минуту с восхищением наблюдал за ней. Когда она отъехала, он подвел машину к окну и заказал сэндвич с филе цыпленка и охлажденный кофе.

Он надеялся увидеть «Сааб» еще раз, когда припарковался на живописной обзорной площадке, чтобы поесть. Он искал глазами яркую оранжевую ленту, но делал это без особого энтузиазма.

Прекрасные наездницы не шли ни в какое сравнение со звездой ток-шоу.

Итак. Приятно посмотреть, но он занят.

Занят Линн.

Слишком много кофе. Лини всегда пила кофе в большом количестве, но восемь или девять чашек, выпитые в течение этого долгого дня, — это было слишком много даже для нее. К ужину она бродила по кухне, пытаясь отыскать что-нибудь поесть, но ее желудок начинало выворачивать наизнанку при одной мысли о еде.

Поэтому она вместо ужина вяло походила по кухне, прибираясь понемногу. Она так и не привела все в порядок, все ее силы уходили на решение проблемы с Грегом. И квартира все еще хранила множество скрытых напоминаний, которые волновали ее. Почти каждый предмет, за который она бралась, вызывал воспоминания: бокал, похожий на тот, которым он пользовался; наволочка, сохранившая запах его одеколона. Она потеряла где-то список необходимых покупок, который всегда для себя составляла, и ей пришлось сделать новый, вспоминая старый список и выбирая из него те пункты, которые нужно было внести в новый, и те, которые уже стали ненужными: закуски для коктейлей, крем для бритья.

Особенно сильно взволновали ее обрывки серебристо-голубой бумаги, которые она все еще находила на ковре. Обертки от жвачек Грега… он оставлял их везде, где бывал. Она в шутку говорила, что он таким способом метит свою территорию, как это делают животные.

По мере того, как уборка продвигалась вперед, ей становилось все грустнее. Совсем недавно она ходила здесь, исполненная восторга; осколки той радости были везде. Какой бы предмет она ни трогала, он уводил ее в странствие по миру прошлого, хотела она того или нет.

Ей было очень трудно сосредоточиться на том, что нужно было сделать.

В конце концов она выключила радио, надела ночную рубашку и халат и подогрела себе ужин. Она смотрела Мэрфи Браун и медленно жевала… медленно, потому что игрушечный енот никак не выходил у нее из головы — и потому что она дала себе слово, что не станет звонить Грегу раньше, чем после ужина.

Она не успела доесть несколько кусочков, когда зазвонил телефон.

— Пожалуйста, не надо.

— Грег, я должна.

— Ты не должна. Боже, у нас все только начиналось. Мы подходили друг другу. Я знаю, что ты это чувствовала. Ты сама это говорила.

— Я была слишком импульсивна.

— Ты знаешь, где я? Я в машине в Малибу. Около ресторана «У Джеффри». Где мы с тобой познакомились. Ты помнишь тот вечер?

Линн молчала.

— Поговори со мной, Линн. Ты молчишь.

На безмолвном экране Майлс Силверберг тяжелыми шагами пересек комнату отдела новостей, чем-то возмущаясь. Линн наблюдала за ним, сжимая телефонную трубку влажными пальцами. Это оказалось гораздо тяжелее, чем она ожидала.