Алексей Шаманов - Заарин

Лишь зола да пепел, раздуваемые поднявшимся ветром, были теперь там, где стояла еще недавно деревня Хандабай, а прежде — бурятский улус с тем же именем. Но невероятным образом ни одно живое существо не пострадало. По пепелищу бегали с лаем собаки, кошки кричали псевдомладенческими голосами, мычали потревоженные коровы, блеяли, сбившись в кучу, напуганные овцы, даже и тараканы копошились в золе, невредимые…

Среди людей не было зарегистрировано ни одного хоть бы и пустячного ожога, но синяки и ссадины были, а один мужчина, убегая от огня, неудачно прыгнул с чердака своего дома и сломал ногу.

Впрочем, одна жертва все же была. Пару часов спустя прибывшие спасатели обнаружили на пепелище мертвую женщину восьмидесяти четырех лет. Как впоследствии установило вскрытие, она умерла от остановки сердца. Перепугалась до смерти старушка. Огнем же тело ее оказалось не тронуто совершенно…

10.33. Поселок Хандабай. Стройплощадка

Петр Кириллович нажал кнопку джойстика, и ковш экскаватора мягко вошел в грунт. Другая кнопка — и кубометр глинистой почвы завис на пятиметровой высоте. Еще одно легкое движение — и содержимое ковша с грохотом вывалилось в стальной кузов самосвала КамАЗ.

Несколько минут высокопрофессиональной работы, и под завязку загруженная машина, выкашливая густой дизельный смрад, отъехала на десяток метров и встала. Из нее вышел Николай Зуев, пересел в порожний самосвал убиенного Федора Панкратова и поставил его под загрузку. Только после этого Николай вернулся в свой КамАЗ и наконец уехал.

Петру Кирилловичу осточертело играть в экскаваторщика, он теперь знал иные, более увлекательные игры, но что поделать? КамАЗ должен быть загружен, увы…

Петр Кириллович снова нажал кнопку джойстика, и ковш экскаватора мягко вошел в грунт…

Свой последний в этой жизни самосвал Онопко загрузил под проливным дождем. Не обращая внимания ни на потоки желтоватой, воняющей аммиаком воды, лившиеся с небес, ни на мгновенно возникшую почти непролазную грязь под ногами, он добрался до самосвала и влез в кабину. Не будучи профессиональным водителем, он достаточно сносно управлял любой машиной с двигателем внутреннего сгорания, от трактора до газонокосилки.

Между тем самосвал Зуева уже вывалил в овраг, что в двенадцати километрах от стройплощадки, без малого десять тонн фунта вместе с обезглавленным телом Федора Панкратова и бесформенными останками прораба Ивана Михайловича Барнадаева. Как только Николай совершил это действие, сознание в полной мере (в полной ли?) вернулось к нему, и он услышал мелодию звонка на своем сотовом. Приняв вызов, узнал, что деревня его горит, и, развернув самосвал, направил его в сторону Хандабая.

К слову сказать, на его мобильнике, как он выяснил позже, оказалось восемь пропущенных звонков от матери и жены.

Онопко с машиной Зотова разминулся. Подогнав к оврагу самосвал Панкратова, он свалил грунт на его же останки. Дело было сделано, и сознание, порядком, впрочем, измененное, вернулось к Петру Кирилловичу.

«Какого лешего я делаю за рулем КамАЗа? У меня и прав нет!» — была первая его мысль.

И еще он с отвращением вспомнил, что сейчас ему следует вернуться на объект, сесть за рычаги экскаватора и грузить, грузить…

В этот самый момент ему на сотовый и позвонил Зуев, сообщивший, что деревня горит, а потому он сегодня на работу не вернется.

Петр Кириллович убрал мобильник и задумался. Что ему вообще-то делать? На объекте экскаватор и два самосвала, но один водила умчался на пожар, а другой, Панкратов, куда-то пропал. Он, Онопко, неизвестно по какой причине сидит в его самосвале, его работу выполняет. Почему?

Надо заметить, что все случившееся у котлована, начиная с появления бывшего учителя, в памяти строительных рабочих полностью не сохранилось. Кое-какие обрывки все ж таки застряли в сознании, но в общую картину они не складывались и вызывали одно только раздражение.

Так вот, придя к выводу, что грузить ему некого, а потому на работу он имеет неоспоримое право забить все, что имеет, Петр Кириллович почувствовал такое огромное облегчение и такой подъем, что даже напевал, разворачивая машину, на ней же и намереваясь вернуться домой к компьютеру, к ИГРЕ!

Эйфория поубавилась, как только он разглядел впереди пост ГИБДД при въезде в Иркутск. Решив не рисковать, Петр Кириллович бросил КамАЗ прямо на обочине и, пешим ходом миновав пост, направился к конечной остановке городского транспорта «Улица Маршала Конева».