Ральф Питерс - Война 2020 года

– Господин президент, полковник Тейлор предупреждает вас, чтобы вы не вмешивались в его план. Когда он вернется домой, мы преподадим ему урок хороших манер, но пока, я считаю, нам лучше последовать его совету. – Председатель снова хохотнул, словно хрюкнул. – Я знаю полковника Тейлора, и он, скорее всего, все равно нас просто не послушает. Верно, Джордж?

«Спасибо, – подумал Тейлор, отлично понимая, на какой риск только что пошел старый вояка ради него и какую надежную защиту он ему предоставил. – Я твой должник».

– Ну, я не очень-то люблю, когда меня не слушают, – произнес президент серьезно, но без злобы. – Как бы то ни было, я не имею намерения вмешиваться в план полковника. Мне кажется, я знаю пределы своих возможностей.

«Если я доживу до дня выборов, – подумал Тейлор, – я, пожалуй, проголосую за беднягу».

– Полковник Тейлор, – продолжал президент. – Я изо всех сил стараюсь понять происходящее. Я не солдат и очень часто путаюсь во всем этом. Например, ваши замечательные машины, ваше чудо-оружие. Никому пока еще не удавалось вразумительно объяснить мне, что они из себя представляют, как они действуют. Не нашли бы вы пару минут, чтобы просветить меня?

«Ну как, – пронеслось в голове у Тейлора, – можно объяснить президенту, что у меня нет времени, что у меня есть все, кроме времени?»

– Вы имеете в виду М-100, господин президент?

– Да, все те штучки, которые вам купили налогоплательщики. Что они получат за свои деньги?

Тейлор глубоко вздохнул, лихорадочно соображая, с чего начать.

– Господин президент, первое, что вам приходит на ум при виде М-100, – это то, что они – возможно, самые уродливые боевые машины, когда-либо существовавшие в истории. – До ушей Тейлора донесся далекий голос, приказывающий кому-то дать картинку с изображением М-100. – В войсках их зовут «летающими лягушками». Но когда вы летите на них, когда вы узнаете, как они воюют, они становятся в ваших глазах прекрасными. Они приземистые, с большим брюхом, вмещающим все оборудование, а в заднем отсеке – огневую группу мотострелков. На крыльях, похожих на обрубки, – наклонные винты. По виду не скажешь, что они вообще могут оторваться от земли. Но они все-таки летают, господин президент, и к тому же очень быстро для машины этого класса – или медленно, когда потребуется. Установленные на борту электронные приборы делают их почти невидимыми для врага. Он может заметить их невооруженным глазом, но наши приборы противодействия – электроника, действующая против его электроники и сбивающая его с толку, – настолько многофункциональна, настолько быстродействующа и работает на таком количестве уровней, что одна из его систем может не видеть ничего, кроме пустого неба, в то время как другая видит тысячи целей. Управляемые боеприпасы противника запутаются среди ложных изображений, наведенных вокруг настоящего М-100. Но наши системы обнаружения цели – приборы, которые мы используем для обнаружения врага, – сделаны с использованием «проникающей» технологии. Если только японцы не придумали чего-нибудь новенького, мы сможем видеть сквозь их электронную защиту.

– Видите ли, – продолжил Тейлор, излагая своими словами профессиональную военную историю. – Теперь мы редко сражаемся, полагаясь на свое зрение. Идет соревнование электронных приборов, бесконечные попытки обмануть друг друга на многочисленных уровнях, тысячи раз за одну-единственную секунду. Японцы многому нас научили, хотя учение и далось нам нелегко. Но мы думаем, на сей раз мы их прищучим. Как бы то ни было, революция в миниатюризации источников питания позволила нам увеличить дальность полетов до двух с половиной тысяч километров, в зависимости от боевой нагрузки. Это очень хороший показатель для такой неуклюжей системы, по сути, все еще являющейся вертолетом. Но самое замечательное в них – основной комплект вооружения. В Африке японцы захватили нас врасплох лазерным оружием. Но бортовые лазеры имеют больше недостатков, чем казалось тогда в Заире. Мы не представляли, например, насколько зависели японцы от необходимости перезаряжать их. Они были практически привязаны к пунктам обеспечения и могли вести только короткие интенсивные бои. Мы избрали другой технологический путь. Нашим основным оружием является пушка, стреляющая снарядами с электромагнитным ускорением. Их можно сравнивать с пулями, в которых вместо пороха используется электромагнитная энергия. Эти снаряды летят с огромной скоростью, а при поражении цели они либо полностью уничтожают ее, либо выводят из строя всю аппаратуру. Существует несколько видов снарядов упомянутого типа – компьютер управления огнем автоматически выбирает нужный. Один вид – сверхпрочный, он пробивает практически все. Другой – двухслойный, первый из слоев взрывается сразу при соприкосновении с целью, зажигая все, что только может загореться, а более твердый внутренний проникает вовнутрь, пробивая любую существующую броню. Уже одна взрывная волна убивает всех солдат внутри вражеской боевой машины, одновременно выводя из строя ее саму. Огромным преимуществом является то, что один М-100 может обнаружить и уничтожить несколько сотен целей за один-единственный вылет. Затем М-100 нуждается в повторной калибровке вооружения в пунктах технического обслуживания, но все равно эта машина гораздо более эффективна и надежна, чем японские вертолеты с лазерными установками.