Тэми Хоуг - Прах к праху

— А ты знал, как оно на самом деле?

— Карл Борхард был сущим ублюдком: социопат, мерзкий говнюк с кучей приводов в полицию в несознательном возрасте. Но обвинение предпочло закрыть на это глаза. На его счету рукоприкладство по отношению к женщинам. Брандт это знал не хуже нас, но ведь деньги-то ему платили не мы.

— В общем, Борхарда отмазали.

— Угу, преподнесли как непреднамеренное убийство. Первое преступление во взрослом возрасте, скостили срок, зачли пребывание под стражей и все такое прочее. Короче, этот мозгляк не успел даже толком усесться на тюряжную парашу. Потом его отправили в исправительный дом. Пока он там находился, успел изнасиловать какую-то женщину, жившую по соседству; еще и приголубил ее молотком по голове. Спасибо вам, доктор Брандт. Знаешь, что он сказал по этому поводу? — добавил Ковач. — Журналисту «Стар трибьюн» заявил, что первым убийством Карл Борхард-де «выбрал свое количество жертв, исчерпал лимит», но, знаете, всякое бывает. И договорился до того, что эта сволочь не отвечает за свои пакости, потому что он, Брандт, не смог уделить ему достаточно времени. Вот такие говенные чудеса.

Куинн спокойно воспринял услышанную информацию. У него в очередной раз возникло ощущение, будто он чересчур глубоко втянут в это расследование. Казалось, что те, что участвуют в нем, толпятся вокруг, стоят так близко, что он не видит их лиц. Он предпочел бы, чтобы от него отстали, оставили в покое. Не хотелось ничего знать о Лукасе Брандте, чтобы у него не возникло личного впечатления об этом человеке. Пусть лучше между ними сохраняется дистанция. Он мечтал поскорее запереться в аккуратном офисе, который ему предоставили на Вашингтон-авеню в центре города. Но, как говорится, мечтать не вредно.

— Кстати, мне известно о докторе Брандте кое-что еще, — признался он, когда Ковач завел двигатель и нажал на газ.

— Что именно?

— Он был вчера на пресс-конференции и держался в сторонке.

— А вот и он.

Ковач нажал на кнопку «пауза». Видеомагнитофон остановил пленку. Картинка на экране дрогнула и застыла. На некотором отдалении от толпы журналистов, возле группы людей в официальных костюмах стоял доктор Брандт. Ковачу как будто дали под дых. Он нажал на кнопку воспроизведения и стал наблюдать за тем, как психотерапевт кивнул и что-то сказал стоящему рядом человеку. После он снова нажал на кнопку «пауза».

— С кем это он говорит?

— А-а-а… этот… — Юрек наклонил голову, чтобы получше рассмотреть изображение. — Это Келлерман, общественный защитник.

— Понятно. Его еще называют Мальчик-червяк. Посмотри, есть он еще где-нибудь на записи вместе с Брандтом, — попросил Ковач. — Выясни, есть ли у Брандта веские причины прийти на пресс-конференцию.

Адлер удивленно выгнул бровь.

— Думаешь, он подозреваемый?

— Я думаю, что он самый настоящий засранец.

— Если бы это каралось законом, тюрьмы были бы переполнены адвокатами.

— Он меня задолбал за это утро, — пожаловался Ковач. — Он и Бондюран слишком хорошо устроились, а последний еще пробует нами командовать.

— Он отец жертвы, — заметил Адлер.

— Он богатый отец жертвы, — поправил Типпен.

— Он богатый и влиятельный отец жертвы, — напомнил всем Юрек. — Мистер Паблик Рилейшнс [12] Public relations (англ.) — связи с общественностью. .

Ковач смерил его выразительным взглядом.

— Он — часть нашего расследования. И с какой стати я должен делать для него послабления? Мы никого не должны упускать из внимания. Членов семьи всегда рассматривают под микроскопом. Хочу маленько нажать на Брандта, пусть знает, что мы не свора ручных собачонок, которые по приказу миллиардера метнутся в любую сторону. Если он может что-то сообщить о Джиллиан, то я хочу получить эти сведения. И еще нажать на него, потому что он вонючий клоп.

— Ой, смотри, не играй с огнем, — пошутил Юрек.

— Это расследование убийства, Очаровашка. Хочешь посоветоваться с Эмили Пост? [13] Эмили Пост (1872–1960) — американская писательница, автор книги «Этикет», на которой выросло много поколений людей в разных странах.

— Я хочу выбраться из этого дела, не навредив собственной карьере.

— Твоя карьера — расследование преступлений, — парировал Ковач. — Брандт имеет отношение к Джиллиан Бондюран.

— У тебя есть иная причина, кроме личной неприязни, чтобы считать, что этот хрен-психоаналитик мог прикончить двух проституток и отрезать голову пациентке?

— Я не утверждаю, что он подозреваемый! — оборвал Ковач. — Он видел девушку в пятницу. Он работал с ней каждую неделю. Он знает все, что нам необходимо знать. Если Брандт утаивает информацию, то мы имеем полное право слегка надавить на него.