Тэми Хоуг - Прах к праху

— Она знала, что ты стоишь под ее окнами?

— Вряд ли. А потом подошла к окну и стащила чашечки лифчика, чтобы я мог увидеть ее сиськи. Она прижалась ими к стеклу и потерлась, — шепотом добавил Ванлис, смущенно, но не без удовольствия. — А также лизала стекло.

— Господи, представляю, как ты возбудился.

Ванлис растерянно заморгал и поспешил отвести глаза. Ага, значит, жди недомолвки. Вряд ли Ванлис станет рассказывать ему про свою эрекцию, про то, как он вытащил член и мастурбировал, глядя на нее. Впрочем, необходимости в этом тоже не было. Куинн знал его поведенческие модели. За годы работы в Бюро он досконально изучил девиантное половое поведение, так что охранник не поведал ничего нового. Однако если эта история — не выдумки Ванлиса, он узнавал для себя нечто крайне важное про Джиллиан Бондюран.

— И что потом? Как она поступила? — мягко спросил он.

Ванлис поерзал на стуле, явно испытывая и физический, и душевный дискомфорт.

— Она… она стащила вниз трусы и потрогала у себя между ног.

— Она мастурбировала перед тобой?

Ванлис сделался красным, как рак.

— Затем она открыла окно. Я испугался и убежал. Но потом снова вернулся. И нашел ее трусы. Она выбросила их в окно.

— Те самые трусы, которые полиция обнаружила под сиденьем твоего пикапа? Это трусы Джиллиан?

Гил кивнул и уткнулся лицом в ладони, как будто ему было стыдно посмотреть в глаза всему миру. Куинн пристально наблюдал за ним. Что это? Правда или сказка, которую Ванлис сочинил для того, чтобы прикрыть свою задницу? Потому что как иначе объяснить, что у него в машине нашлась вещь, принадлежавшая возможной жертве?

— Когда это было? — повторил он свой вопрос.

— Летом, в июле.

— Потом это повторялось?

— Ни разу.

— Она что-нибудь тебе сказала по этому поводу?

— Нет, она со мной практически не разговаривала.

— Смешанные сигналы, — вновь произнес Куинн. — Скажи, Гил, ты был на нее за это зол? За то, что она разделась перед тобой, мастурбировала, а потом делала вид, будто ничего не произошло; за то, что притворялась, словно она тебя вообще не знает, как будто ты недостаточно хорош… Скажи, ты имел на нее за это зуб?

— Я ей ничего не сделал, — прошептал Ванлис.

— Она играла с тобой. Если бы женщина так поступила со мной — возбудила, а потом продинамила, — я бы точно разозлился. И постарался ее трахнуть, чтобы знала, что с мужиками так не шутят. Скажи, Гил, у тебя не возникало такого желания?

— Нет, не возникало.

— Но ты был бы не прочь ее трахнуть? Какая-то часть твоего «я» все-таки хотела ее проучить. Темная сторона, которая есть у каждого, которая хранит обиды и вынашивает планы мести. Неужели у тебя, Гил, ее нет? У меня вот точно есть.

Он весь напрягся в ожидании ответа. Ванлис сидел с несчастным видом, как будто до него наконец дошло, в какую вонючую кучу дерьма он вляпался сегодня вечером.

— Ковач попробует повесить это убийство на меня, — сказал он. — Потому что это трусы Джиллиан Бондюран. Плюс то, что я сейчас вам рассказал. Хотя это она дразнила меня, а не я ее. Ведь так оно и будет?

— Гил, ты — идеальный подозреваемый. И сам это понимаешь. Я прав?

Ванлис медленно кивнул.

— Ее отец приезжал к ней домой, — пробормотал он. — В воскресенье утром. Еще затемно. Я видел, как он выходил из дома. А в понедельник его адвокат дал мне пятьсот долларов, чтобы я никому ничего не говорил.

Куинн воспринял информацию молча. Не торопился с выводами. Гил Ванлис — тот еще аллигатор. Может сказать все, что угодно. Например, что видел рядом с домом Джиллиан постороннего мужчину, бродягу, однорукого калеку… Но он предпочел сказать, что видел Питера Бондюрана и что тот заплатил ему, чтобы он держал язык за зубами.

— Рано утром в воскресенье? — уточнил Куинн.

Охранник кивнул, но головы не поднял.

— Еще затемно?

— Да.

— А что делал ты в этот час, Гил? Где ты был, когда увидел его, и почему он увидел тебя?

Ванлис покачал головой — то ли вместо ответа на вопрос, то ли по поводу той картины, что возникла перед глазами. Казалось, что за последние десять минут он постарел на десяток лет. Было что-то жалкое в том, как он, в своей форме охранника, сидел в комнате для допросов — человек, некогда мечтавший сам работать в полиции.

— Я требую адвоката, — произнес он убитым голосом.

Кейт сидела на старом кожаном диване в кабинете, уютно устроившись в уголке. В доме с утра было холодно, и чтобы согреться, она облачилась в черные легинсы, теплые шерстяные носки и старый мешковатый свитер, который не надевала уже много лет. В свое время ей его отдал Куинн. На груди красовалась вышивка с логотипом спортзала, который он тогда посещал.