Серж Брюссоло: Ночная незнакомка

Время от времени молодая женщина страдала от ужасных мигреней, но врачам не жаловалась из страха, что ей запретят посещать читальный зал. Любой ценой она должна была подготовить себя к ответственному экзамену, который ждал ее в будущем. Скоро ей предстоит покинуть больницу и дальше идти по жизни самостоятельно.

Нередко, стоя перед зеркалом туалетной комнаты, женщина рассматривала себя обнаженную со странным ощущением, что перед ней незнакомка. Ее тело, лишенное собственной истории, не могло ей рассказать ни о чем. Высокая, худая, с впалым животом и выпирающими ребрами. «Мешок с костями», — приходило ей на ум нелестное сравнение.

— Ерунда! — грубовато утешала ее старшая медсестра. — Через полгодика обрастете жирком. Дорого бы я дала, чтобы иметь вашу фигуру!

Первое время она долго разглядывала это ставшее чужим лицо, почти прислонив нос к своему отражению и пытаясь с помощью маленького зеркальца увидеть свой профиль. Перед ней возникала головка Нефертити с матовой кожей, длинной шеей и полными губами. Плоская грудь, узкие бедра, длинные ноги спортсменки. Конечно, все это могло стать результатом перенесенных страданий. До того как попасть сюда, она вполне могла быть полной, а то и попросту толстой, с волосами, падающими до середины спины, и симпатичной складочкой жира ниже линии пупка. Возможно, не всегда был у нее вид заключенной, сбежавшей из лагеря смерти!

Очень темные волосы и матовая кожа наводили на мысль о латинском происхождении. Не текла ли в ее жилах итальянская кровь… или испанская? Или пуэрториканская? От частого хирургического вмешательства на ее висках появились первые серебристые нити. Она вырывала эти преждевременные знаки старости с яростью, граничившей со сверхъестественным ужасом.

Иногда ночью женщина касалась своего обнаженного тела и спрашивала себя, любил ли ее когда-нибудь мужчина, ласкал ли, доставляя ей наслаждение. Странно, что она ничего об этом не помнила. Память могла бы обойтись с ней менее безжалостно и сохранить столь интимную информацию.

Но не стоило уж совсем предаваться унынию, теперь по крайней мере у нее было имя. Не бог весть какое оригинальное, но все-таки: Джейн Доу. Ее лечащий врач, доктор Найджел Крук, объяснил, что это полиция всегда так называет женщин, чье имя неизвестно или не оглашается по каким-либо причинам, а также неопознанные трупы. Джон Доу — мужчины, и Джейн Доу — женщины. Итак, отныне она носила имя Джейн Доу. Иногда она задавала себе вопрос, как ей следует представляться после выхода из больницы, ведь носить такое имя все равно, что называться Полой Франкенштейн или Мэрилин Дракулой.

— Если уж быть совсем точным, — прибавил доктор Крук, — вас зовут Джейн Доу, под этим именем вы значитесь в списках службы криминалистического учета. Ваше дело не закрыто, но мы не можем и дальше удерживать вас здесь. Вы должны начать все сначала, рано или поздно вам предстоит включиться в нормальную жизнь.

Рано или поздно! Чем позже, тем лучше. В больнице ей было хорошо, и у нее не было ни малейшего желания уходить отсюда.

Она вздрогнула, с трудом освобождаясь от невеселых размышлений. Кто-то только что опустился на стул напротив нее. Ну конечно же, это доктор Крук. Подошел так тихо, что она не обратила на него внимания. Теперь она часто бывала рассеянной и совсем не замечала, как течет время. Часами могла сидеть на одном месте в полном бездействии и ни о чем не думать. Крук говорил что-то, но женщина его не слышала, только видела, как беззвучно шевелятся его губы. Ей пришлось сделать усилие, чтобы вернуться в нормальное состояние.

— По результатам обследования и проведенных анализов можно прийти к выводу, что вам около тридцати лет плюс-минус пять в ту или другую сторону, — произнес врач. — У вас никогда не было детей, и вы не сделали ни одного аборта. До несчастного случая, который привел вас сюда, вы ни разу не оперировались. Полость рта в отличном состоянии, у вас нет ни врожденных, ни хронических болезней. Серьезные шрамы или какие-либо другие особые приметы на теле отсутствуют. Отпечатки пальцев в картотеке ФБР не фигурируют. Демонстрация ваших фотографий по телевидению ни к чему не привела — никто вас не опознал, но это свидетельствует лишь о том, что, возможно, у вас мало друзей или они находились в соседней комнате во время телепередачи.

— Скажите, доктор, у меня амнезия? — уже в который раз с тревогой спросила Джейн.

На физиономии врача появилась раздраженная гримаса, которую он тут же попытался спрятать под маской слегка покровительственной доброжелательности. Внешность доктора Крука вряд ли могла кого-нибудь заинтересовать. Еще молодой, но уже с изрядным брюшком и почти совсем лысый. Круглая голова Найджела блестела под неоновыми лампами больничных коридоров, как шлем хоккеиста.