Нельсон Демилль - Без права на пощаду (Школа обаяния)

Еще одна мысль пронеслась в его голове. «Избегать всяких затруднительных положений, связанных с сексом». Это говорил ему представитель посольства в Бонне, когда Грег заезжал туда за своей советской визой. Тем не менее Грег захватил с собой пятнадцать пар колготок и дюжину тюбиков губной помады. До сих пор он избегал всяких сексуальных приключений, правда, в Варшаве пробыл совсем недолго.

– Посмотрим, посмотрим, насколько сексапильны девушки в России...

Теперь он собирался вернуться на главную автостраду, но вдруг заметил указатель со словом «Бородино». Часы на приборной доске показывали 16 часов 39 минут. Грег машинально нажал на газ, резко свернул на дорогу, ведущую к Бородину, прямо к угасающему солнцу.

Он не знал, что его ожидает в Бородине, но что-то внутри подсказывало ему, что такую возможность нельзя упускать. В июне, стоя на нормандском берегу, он чувствовал себя глубоко потрясенным тем, что произошло здесь, в Бородине. Тогда же он подумал, что хорошо бы увидеть место, где Кутузов и Наполеон встретились лицом к лицу, а еще через полвека стоял Лев Толстой и обдумывал свою эпопею «Война и мир». И Грег решил, что он по крайней мере исполнит свой моральный долг перед Россией, побывав здесь перед тем, как въехать в Москву.

Дорога плавно поднималась вверх. По обеим ее сторонам росли тополя, и Фишер нашел это весьма живописным. Он медленно проехал через ряд каменных колонн, к железным воротам. Дорогу венчал небольшой холм, и Фишер увидел расстилающееся перед ним Бородинское поле, где великая армия Наполеона встретилась с русской армией под командованием фельдмаршала Кутузова. Внизу виднелось здание из белого известняка с красной черепичной крышей и портиком в неоклассическом стиле. По краям портика стояли две старинные пушки.

По интуристовскому буклету Фишер узнал в этом здании Бородинский музей. Порывшись в магнитофонных пленках, он отыскал увертюру Чайковского «1812 год», поставил ее, усилив звук. Грег вышел из машины, оставив дверцу открытой. Над тихим спокойным полем зазвучала музыка, и в небо взметнулась стая диких уток. Он попытался представить, как здесь сентябрьским днем 1812 года сошлись четверть миллиона французских и русских солдат. Согласно путеводителю за пятнадцать часов обе враждующие стороны перебили друг друга, а вечером русские отступили к Москве. Сто тысяч убитых и раненых поглотила эта битва.

Фишер разглядывал мемориал французским солдатам и офицерам, сражавшимся в 1812 году, а еще дальше находились памятники русским защитникам, попытавшимся на этом же самом месте в 1941 году остановить фашистов. Он отметил, что здесь не было памятника погибшим немцам.

Грега охватило ощущение истории и трагедии, когда он разглядывал эти мирные ныне просторы, простирающиеся в осенних сумерках.

Фишер вернулся к машине. Он захлопнул дверцу, сделал звук потише и медленно поехал по дорожкам мимо обелиска Кутузову, мимо братской могилы советских гвардейцев, павших в бою в 1941 году, мимо памятника французским воинам и мимо множества маленьких мемориальных досок погибшим русским.

Уже заметно стемнело, когда он сообразил, что потерял счет времени и заблудился. Грег оказался на узкой дороге, ведущей к сосновому лесу. Он хотел найти место, где можно было бы развернуть машину. Включил фары, но видел впереди лишь темно-зеленые сосны, стеною возвышающиеся по обеим сторонам.

– О, всемогущий Боже!..

Внезапно фары осветили деревянный указатель, прибитый к дереву, и Фишер остановил машину. Он внимательно всматривался в буквы кириллицы и наконец разобрал знакомое слово «СТОП». Остальное написанное было ему непонятно, кроме одного также знакомого слова «СССР».

Уставившись на указатель, Грег размышлял, что делать дальше. Он так долго смотрел на него, что ему стал мерещиться за ним просвет. Грег достал из-под сиденья карманный фонарик и вышел из машины. Он прошел десять метров, направляясь к просвету. Им оказалась покрытая гравием маленькая площадка, явно предназначенная для разворота, чтобы позволить опрометчивому водителю послушно последовать указанию знака. «Русская точность», – подумал Фишер и пнул носком ботинка кусок щебенки. Он направился обратно к машине, но тут застыл от странного звука.

Грег услышал, как осыпается хвоя с деревьев. «Наверное, фары привлекли оленя, – подумал он. – Ну, конечно же». Он шагнул к машине. Где-то неподалеку залаяла собака. «Недружелюбный лай», – отметил Грег.