Владлен Щербаков - УБИТЬ РАБА

— Ничего, она хорошая и умная. Любит тебя.

— С чего ты взял?

— Да видно же без очков!

— Ты продолжаешь меня удивлять – и поэтов цитируешь и портреты психологические рисуешь!

— А ты думаешь, раз чурка, тупой значит. – оскалился Хаким, но глаза нехорошо сузились.

— Нет, я так не думал. – серьезно сказал Кабанов. – С тобой как с другом разговариваю.

— Ладно, — смягчился таджик. — Слушай, брат, расскажи, что происходит.

— Странно, что только спросил, удивительный ты человек.

— Терпел знаешь как!

— Был у меня друг, с одного момента я его за брата посчитал. Это мы его вызволять ездили. А «брат» оказался врагом, главарем банды черных транспортологов. Знаешь, кто такие?

— Из людей органы достают и богатым больным продают.

— Вот и ему от меня печень нужна была.

— Это тот светловолосый, которого на мушке держал?

— Да, он самый – Трайбер его фамилия.

— Почему сразу его не убил? Разом бы от всех хлопот избавился!

— Не знаю. – вздохнул Дмитрий. – Пообещал отпустить. Да и смерть его не решила бы проблем. В чем‑то он прав был.

Хаким покосился и сказал:

— Усложняешь ты все. Есть нехороший человек – есть проблема, кончился человек – нет проблемы.

— Меня, скорее всего, полиция ищет за убийство, которое я не совершал. Зато я убил живодера, который из Генки, настоящего друга, органы вырезал. У Трайбера целая организация была, к одному из несостоявшихся доноров мы и едем. Только домой к нему соваться не резон – в квартире могут работники морга хозяйничать. Мы через одного бородатого теоретика на Горохова выйдем.

— Через Карла Маркса? – спросил Хаким.

— Типа того.

— Я говорю, через проспект Карла Маркса ехать? – засмеялся таджик.

— А, ну да! – у Кабанова внезапно поднялось настроение.

Хаким припарковался в тени дома рядом с кафе, где подавали в основном пиво.

— Я постараюсь побыстрее. Если что, позвоню. Забей‑ка себе новый номер. – Кабанов набрал номер (теперь Дмитрий запоминал нужные номера), дождался ответного сигнала.

— Если меня долго не будет и телефон отключен, уезжай.

— Иди, я дождусь. – Хаким дернул рычаг под сиденьем, откинулся на спинку. – Посплю пока.

Кабанов обогнул дом и вышел к обители Бориса Львовича.

Рюмочная встретила знакомыми запахами и равнодушными взглядами завсегдатаев и барменши. Кабанов зашел на удачу и удача ему улыбнулась – за одним из столиков, уставившись в стакан, грустил знакомый бородач.

— Снова в одиночестве, дядя Боря? – Кабанов, улыбаясь, присел за столик.

Бородач поднял седую голову, глаза сощурились.

— Ты кто?

Дмитрию почудился страх в голосе.

— Детектив я, Борис Львович. Горохова искал, помните?

Борис Львович повел себя совершенно неожиданно. Он вскочил из‑за стола, опрокинув стакан с остатками жизнеобразующей жидкости, и по прямой, сшибая стулья и ударяясь о столы, устремился к выходу.

— Борька, твою мать! – закричала грудастая барменша по имени Алена. – Убьешься, дурак!

Кабанов улыбнулся заботливой Алене и побежал за сумасшедшим.

— Что случилось, дядя Боря? – поймать нетрезвого беглеца труда не составило. Дмитрий сграбастал бородача в 20 шагах от рюмочной, усадил на лавку.

— Это я – Дмитрий, мы недавно водку пили, ты мне свою теорию про сознание русского человека втирал, потом рассказал, где Андрюху Горохова найти.

Борис Львович хлопал глазами и мотал бородой.

— Я нашел Андрюху‑то! Он из Самары приехал?

«Горохов же к Трайберовским молодцам в руки попал!» – вспомнил Дмитрий. Судя по реакции дяди Бори, Горохов ему что‑то успел сообщить, а сам дядя Боря принимает Кабанова за одного из бандитов.

— Я предупредить Горохова пришел, Борис Львович! Я не из этих, меня самого ищут! – втолковывал Дмитрий.

— Я, когда Андрея искал, не знал, что на бандитов работаю. Они меня самого хотели на часть поделить! Ты видел Андрюху? Ему скрыться нужно на время, пока я со всем не разберусь! Ты понимаешь меня, рожа алкашная? Ты же друг его!

— Не ори. Все я понимаю. – Желтые глаза алкоголика чудесным образом прояснились, с лица сошло испуганное выражение, даже борода пригладилась. – Пошли со мной.

— Куда?

— Домой ко мне, поговорим.

— Надеюсь, не об особенностях русского характера? – спросил Дмитрий, направляясь за Борисом Львовичем.

Хижина дяди Бори встретила запахом табака и стареющего одиночества. К удивлению Дмитрия в квартире, насколько можно углядеть с порога, довольно прибрано, вещей и мебели по минимуму и все на своих местах.